ЖЗЛ: Вернер фон Браун — Тот самый Мюнхаузен? (часть 2 из 3)

В первой части мы писали о том, как конструктор Вернер фон Браун жил и трудился в Германии. Основу всей статьи составляет мысль, что за двести лет до него, в Германии, жил другой барон, который рассказывал небылицы, многие из которых, как нам представляется, произошли с фон Брауном. Рассказчиком являлся Карл Иероним фон Мюнхаузен. Вот о нём мы и поведаем во второй части.

«Жизнь, мне кажется, состоит из трёх периодов: бурное и упоительное настоящее, минута за минутой мчащееся с роковой скоростью; будущее, смутное и неопределенное, позволяющее строить сколько угодно интересных планов, чем сумасброднее — тем лучше, все равно жизнь распорядится по-своему, так что мечтайте себе на здоровье; и, наконец, третий период — прошлое, фундамент нашей нынешней жизни, воспоминания, разбуженные невзначай каким-нибудь ароматом, очертаниями холма, старой песенкой, чем-то совсем обычным, вдруг заставляющим нас пробормотать:
— Помню, как… — с особым и неизъяснимым наслаждением.
Воспоминания — одна из наград, которые приносит возраст, и при этом награда сладостная.
К несчастью, вам очень часто хочется не только вспоминать, но и рассказывать. Постоянно повторяйте себе, что людям скучно слушать вас. В самом деле, с какой стати их должна интересовать ваша жизнь, а не их собственная? В молодости они порой снисходят до вас из соображений исторической любознательности.
— Полагаю, — вежливо интересуется юная особа, — вы помните все о Крымской войне?»

Агата Кристи. Автобиография.

Реальный Мюнхаузен

Карл Фридрих Иероним барон фон Мюнхаузен (букву «г» мы убрали из написания фамилии, по примеру Корнея Ивановича Чуковского, чтобы не спотыкаться) существовал на самом деле. Он родился 11 мая 1720 года в маленьком городке Боденвердере по соседству с Ганновером.

До сих пор сохранился дом, где он вырос и провёл последние годы жизни. Сейчас в нём располагается муниципалитет. Рядом есть музей, где собраны вещи и документы, имеющие отношение к реальному барону Мюнхаузену. А неподалёку от музея установлена скульптура, изображающая одно из похождений барона, красочно описанное им самим: Мюнхаузен за косицу парика вытаскивает из болота себя и свою лошадь. Надпись на памятнике гласит:

«Дар фонда «Диалог культур — единый мир».

Эта работа московского скульптора А.Ю. Орлова была подарена городу Боденвердеру в 2008 году, а немного раньше, в 2004-м, такой же памятник появился в Москве, рядом со станцией метро «Молодёжная». [ 4 ]

Почему же русский скульптор задумал увековечить немецкого барона? Какое отношение Мюнхаузен имеет к нашей стране? Да самое прямое. Подтверждение тому — первые строки знаменитой книги:

«Я выехал из дома в Россию в середине зимы…»

Именно с этого момента начинаются его невероятные приключения.

Отец Карла Фридриха Иеронима — Отто фон Мюнхаузен — успешно продвигался по военной службе, как было принято в то время, и дослужился до звания полковника. Он умер очень рано, когда Карлу Фридриху исполнилось всего четыре года. Наш герой, следуя семейной традиции, тоже готовился стать военным. В пятнадцать лет он поступил на службу пажом к владетельному герцогу Фердинанду Альбрехту II Брауншвейг-Вольфенбюттельскому. А через два года Мюнхаузен отправился в Россию, где стал пажом молодого герцога Антона Ульриха, сына Фердинанда Альбрехта II.

В это время императорский трон в России занимала Анна Иоанновна — дочь Ивана V, племянница Петра I. Детей у неё не было, и ей хотелось передать власть кому-то из близких родственников. Императрица решила выдать свою племянницу принцессу Анну Леопольдовну за европейского принца, чтобы дети от этого брака могли унаследовать российский престол. Выбор пал на служившего в России молодого герцога Антона Ульриха, который участвовал в походах против турок. Во время штурма крепости Очаков он оказался в гуще боя, конь под ним был убит, адъютант и двое пажей ранены и вскоре скончались. Надо было найти им замену. Мюнхаузен не испугался, что его может ожидать такая же участь, какая выпала на долю его предшественников, и вызвался ехать на службу к Ульриху. Так барон получил место в его свите.

Как и задумала Анна Иоанновна, Антон Ульрих женился на Анне Леопольдовне.

Молодые ждали наследника и с его появлением могли занять российский трон… Казалось, при данном раскладе для барона было бы самым разумным оставаться на службе у Антона Ульриха. Однако Мюнхгаузен принимает совершенно неожиданное, но, как оказалось впоследствии, спасительное решение — уйти на военную службу. Принц не сразу и неохотно отпустил столь видного пажа из своей свиты. В период пажества барон участвовал в турецкой кампании.

В декабре 1739 года Мюнхгаузен поступил на службу корнетом в Брауншвейгский кирасирский полк в Риге. А поскольку шефом полка числился принц Антон Ульрих, военная карьера барона пошла в гору. Уже через год он стал поручиком, командиром первой роты полка. Барон был хорошим офицером и, наверное, очень скоро продвинулся бы по службе дальше, получил бы хорошую пенсию и вернулся на родину доживать оставшиеся годы в почёте и довольстве.

Но тут случилось непредвиденное. В ночь с 24 на 25 ноября 1741 года цесаревна Елизавета — дочь Петра I — устроила государственный переворот и захватила власть. Сторонников Анны и Ульриха арестовали. Все они оказались в заточении в Рижском замке. Поручик Мюнхаузен стал невольным стражником своих высоких покровителей. Опала не коснулась самого барона, ведь он уже не числился в свите Ульриха. И всё-таки многие высшие чины во власти помнили, кто ему покровительствовал. Следующий чин ротмистра он получил лишь в 1750 году, последним из представленных к повышению.

К этому времени устроилась личная жизнь барона — он женился на прибалтийской немке Якобине фон Дунтен, дочери рижского судьи. Рига к тому времени уже вошла в состав Российской империи, так что женой Мюнхгаузена стала российская подданная. Этот брак ещё больше укрепил связь барона с Россией.

Получив чин ротмистра, барон взял годовой отпуск и отправился домой, в Германию, в своё родовое дворянское гнездо в городке Боденвердере, но так и не вернулся на службу, зная, что очередного чина ему не видать.

«Вранья вруна всех вралей»?

После службы в России барон заскучал. В городке с населением всего 1200 человек отважному ротмистру некуда было приложить свои силы и энергию. Наверное, поэтому он построил в поместье охотничий павильон в модном тогда парковом стиле, чтобы принимать там друзей. Уже после смерти барона грот прозвали «павильоном лжи», потому что именно там хозяин рассказывал гостям небылицы о своей жизни в чужой стране.

Пишут,что уже в ту пору к нему стали липнуть обидные прозвища: «барон-лжец», «король лжецов», и «вранья вруна всех вралей».

Обязательно нужно сказать, что бездонным кладезем рассказов барона были воспоминания о России. А о какой России? О придворной. А какая эпоха была при дворе в годы его пребывания? Мерзопакостная, гротескная, фантасмагорическая. От хорошей ли жизни он убежал в Ригу? Можно и не сгущать красок, а признаться себе, что временщики, во все эпохи хотят ухватить побольше и впечатлений, и возможностей. Но вернее всего, что миф о России, находящейся за стенами дворца, создавался внутри него. Множество чуждых (как обычно) стране, но претенциозных «приезжих» плели небылицы из уст в уста.

Далее, исторический факт: когда будущая императрица Екатерина Вторая въезжала с матерью своей в Россию — в Риге её ждал почётный караул. Начальником караула был барон. Естественно, в карете Анхальт-Цербсткой принцессы, либо подле, доехал он до Петербурга. И никто ему не поверил после, что карета эта была со спальнями, столовой и библиотекой, не говоря о санузле. В одном из своих воспоминаний Мюнхгаузен описывал гигантский паштет, поданный на царском обеде:

«Когда с него сняли крышку, наружу вышел одетый в бархат человечек и с поклоном преподнёс императрице на подушечке текст стихотворения».

Можно было бы усомниться в этой выдумке, но о подобных обедах сегодня рассказывают даже историки, земляки же Мюнхгаузена видели в его словах только ложь.

Литературное ославление

Карл был весьма остроумен и чаще всего начинал свои воспоминания в ответ на слишком уж невероятные россказни охотников или рыболовов об их выдающихся «подвигах». Один из слушателей Мюнхгаузена так описывал его рассказы:

«…Он жестикулировал всё выразительнее, крутил руками на голове свой маленький щегольской паричок, лицо его всё больше оживлялось и краснело. И он, обычно очень правдивый человек, в эти минуты замечательно разыгрывал свои фантазии».

Эти фантазии любили пересказывать, и вскоре истории барона приобрели широкую известность. Однажды в одном из берлинских юмористических альманахов было опубликовано несколько рассказов «весьма остроумного господина М-х-з-на, который живёт недалеко от Ганновера».

А был такой талантливый жулик — Рудольф Эрих Распе. Он собирал коллекцию монет для некоего вельможи, однако случайно её продал, и чтобы не попасть в тюрьму в Германии — бежал в Англию. Там, когда его вновь посетил приступ нужды, он издал объёмистую книгу о похождениях барона Мюнхаузена, снабдив её (по вкусу электората) множеством морских историй.

Сам Карл увидел книгу на следующий год, когда она вышла в немецком переводе Бюргера. Барон пришёл в ярость, ведь в ней без намёков указывалось на его персону. В то время, пока Мюнхгаузен через суд тщетно пытался наказать всех, кто опорочил его честное имя, книга продолжала пользоваться фантастической популярностью и переводиться на разные языки. Очень скоро жизнь барона стала невыносима, он превратился в объект насмешек. Карл был вынужден ставить вокруг дома слуг, чтобы они отгоняли любопытных, которые приезжали издалека поглазеть на «короля лжецов».

Каждый переписыватель вносил в образ барона новые истории и характерные черты личности героя. Так, иллюстратор Гюстав Доре сделал его политической пародией на императора Наполеона III, которому литературный  Мюнхаузен обязан своим внешним видом.

А хвастовству и чванливости — Корнею Чуковскому, в переводе которого мы вам цитировали «Приключения Мюнхаузена» в первой части.

Кто кому кем приходится?

Когда в 1790-м году умерла Якобина, барон женился второй раз на 17-летней Бернардине фон Брунн, дочери полковника,которая после свадьбы стала вести слишком легкомысленный образ жизни. Барон не захотел прославиться ещё и рогоносцем и затеял дорогостоящий бракоразводный процесс, выжавший не только остаток денег, но и сил у 76-летнего немца. В результате, в 1797 году Карл умер в полной нищете от апоплексического удара…

Но постойте, постойте! Не нужно плакать, это ещё не конец! Как фамилия этой ветреной особы? Фон Брунн (Brunn)?

«Есть разные виды записей этой фамилии Брунн, Бруннен, Бруннер, Брунненманн (Brunn, Brunnen, Brunner, Brunnenmann), есть и такие соединения, как Бруннграбер, Бруннвассер (коричневая вода), Брунненштейн, Браннстайн (коричневый камень) (Brunngraber, Brunnwasser (Brown water), Brunnenstein, Brunnstein (Brown stone), а также многие другие. Это ранняя германская (Австрия, Германия и Швейцария) фамилия, у которой несколько возможных истоков появления. Брунн —  было почти наверняка и первоначально личное имя и означало «коричневый». Оно могло быть и этническим германским, могло писатся на латыни, славянском или кельтском, а может это была форма популярного Бруно или Брухно (Bruno or Bruhno). Как Бруннер (Brunner) или Брунненманн (Brunnenmann) оно, вероятно, обозначало человека, который жил у ручейка (brunnen) или речки (burne). А может кто был другом или слугой (mann) человека по имени Brunnen. Могло быть и так, что оно было уменьшительным значением “Little Brown”, или «сын Брауна». Соединения, такие как Brunn (en), были, как правило, более поздними и имели большую группу, называемую «декоративными» [ 12 ].

Но фамилия имеет непосредственное отношение к другому нашему барону!

«Родовое имя предков фон Брауна происходило от рыцаря Хенимануса Де Бруно, который жил в баварском городке Бранау в 1285 году. Впоследствии, на протяжении веков написание фамилии Бруно изменилось, и последняя писалась по-немецки как Brunowe, Bronav, de Bronne, Brawnaw и, наконец, превратилась в современную — Braun» [ 2 ]

Так, кто кому кем приходится и будет ли конец этим совпадениям? Конца не будет! Давайте обойдём версию их кровного родства и возможной инкарнации (о феномене  инкарнации в конце статьи поговорят другие(на видео), а также умышленного копирования фон Брауном деталей приключений и реальной жизни Мюнхаузена.

Когда автор создаёт героя, о котором многим хочется затем  рассказывать, заниматься самостоятельным творчеством на основе его образа, то есть, когда герой создаёт резонанс в обществе — он становится частью коллективного бессознательного человечества и его матрица (сценарий жизни и алгоритмика поведения) может потом быть перенят кем-то полностью или частично.

А какой резонанс создаёт герой Мюнхаузена? По нам так — либеральный. Сказочному Мюнхаузену, как и реальному фон Брауну, нет преград. Только первому в этом помогает житейская находчивость, а второму — волшебная ракета, которую он может продать любому сильному мира….

И всё же изначальным автором образа Мюнхаузена является сам Карл Иероним. И кое-что, а может и многое, что мы приводим в статье, как истории о Мюнхаузене — исходило от него. Тогда, из какого источника брал он эти фантастические сюжеты? Видим только два ответа: из общего, либо из частного. То есть информация эта могла изначально быть доступна всем, или она касалась лично барона. Слушатели же относились к рассказам по заветам Козьмы Пруткова:

«Многие вещи нам непонятны не потому, что наши понятия слабы; но потому, что сии вещи не входят в круг наших понятий».

Виделись ли рассказчику Мюнхаузену фантастические картины, участником которых был Вернер фон Браун? Теоретически это могло происходить, поскольку наше бессознательное просчитывает вероятности будущего по матрице возможных его состояний.

Послесловие. История лётчика Девятаева

Из школьных советских учебников помним эту удивительную историю. Самую удивительную историю о Войне. Как из лагеря на острове девять заключённых во главе с Михаилом Девятаевым угнали самолёт и прилетели к своим. Достойна такая история подвигов сказочного барона? Безусловно. А у кого Девятаев угнал самолёт? У фон Брауна с аэродрома Пенемюнде. И кого встретил в СССР? Королёва… и рассказал ему многое о полигоне. И Сергей Павлович не забыл Девятаева и в 57-ом догнала его Звезда «Героя». Ниже, последнее интервью Девятаева.Материал не короткий, но так соответствует общей теме нашего повествования. Вернувшемуся домой герою, кроме Королёва, мало кто поверил.

В следующей части мы продолжим раскрывать нашу тему на основании американских приключений фон Брауна и, в частности, истории полёта на Луну, которую, в свою очередь, от имени Мюнхаузена сочинил Корней Чуковский.

А теперь, посмотрите пару коротких роликов о феномене инкарнации

Очень хотим прочесть ваши гипотезы и мысли о всём вышеизложенном.

Конец второй части. Продолжение следует..