Владимир Макей дал интервью зарубежной газете Financial Times. И на наш взгляд с материалом интервью редакция этой газеты поступила в лучших традициях западной журналистики — кое-где сместила акценты при пересказе слов министра, кое-где разбавила его интервью высказываниями неких анонимных официальных лиц Беларуси, очень скупо цитировала прямую речь самого министра, причём те её фрагменты, которые «идеологически верны» (особенно «доставил» фрагмент про сон в тоталитарном Советском Союзе).

Самое интересное, что такое обращение с материалом очень походит на традиции худшей советской журналистики застойных времён, делавшей ровно то же самое, только в интересах советской идеологии.

Так что да, всё «в лучших традициях».

Но обо всём по порядку.

Немного крючкотворства о ссылках на источники

Для начала заметим, что основным источником информации о содержании интервью в русcкоязычном сегменте сети стала публикация на БЕЛТА. Нас удивило одно обстоятельство. При копировании текста с этого ресурса можно увидеть такое сообщение:

«24 октября, Минск /Корр. БЕЛТА/. Беларусь стремится проводить подлинно независимую политику. Об этом министр иностранных дел Беларуси Владимир Макей заявил в интервью изданию Financial Times, сообщает БЕЛТА.
Читать полностью: http://www.belta.by/politics/view/makej-v-intervjju-financial-times-belarus-stremitsja-provodit-podlinno-nezavisimuju-politiku-272790-2017/
При любом использовании материалов активная гиперссылка на belta.by обязательна».

При этом в статье стоит ссылка на некое интервью Владимира Макея Financial Times. Никаких гиперссылок, ни названия самого материала с интервью, ничего. Хотя при копировании с сайта Financial Times уже перед текстом появляется следующее сообщение:

“Please use the sharing tools found via the email icon at the top of articles. Copying articles to share with others is a breach of FT.com T&Cs and Copyright Policy. Email licensing@ft.com to buy additional rights. Subscribers may share up to 10 or 20 articles per month using the gift article service. More information can be found here. https://www.ft.com/content/a0ecd9c4-ac57-11e7-aab9-abaa44b1e130“

Надеемся редакция БЕЛТА приобрела соответствующие права, позволяющие без каких бы то ни было ссылок копировать материалы сайта. Или нет? Если судить по тому, как переработан оригинальный текст «интервью» на сайте БЕЛТА — прямые цитаты они используют (тут стоит отметить, что про перевод статей в копирайте Financial Times ничего не сказано и авторские права на переводной текст могут быть у того, кто его сделал, но там всё же есть о необходимости делать гиперссылку на конкретный источник при составлении выжимок из их статей). Ну да это дело редакции БЕЛТА (см. дополнение от 28 ноября 2018 года).

О редакционной политике и идеологии

Теперь об оригинальном материале с целым интервью Владимира Макея газете Financial Times. Дело в том, что его нет.

А есть публицистическая статья со ссылками на интервью и множеством дополнительной информации от редакции Financial Times под названием:

“Belarus performs balancing act in move to strengthen EU ties”

Ссылка на статью: https://www.ft.com/content/a0ecd9c4-ac57-11e7-aab9-abaa44b1e130 (по прямой ссылке нельзя выйти на текст, просят оформить платную подписку, но можно выйти через поисковые системы, набрав в них название статьи) — других «интервью» Владимира Макея на сайте FT.com мы не нашли.

Такое название может быть переведено как:

«Беларусь осуществляет уравновешенную политику в стремлении укрепить связи с ЕС».

Сравним с заголовком БЕЛТА:

«Макей в интервью Financial Times: Беларусь стремится проводить подлинно независимую политику»

Заголовок взят из цитаты Владимира Макея, приводимой БЕЛТА:

«Мы не хотим зависеть от кого бы то ни было — будь то Вашингтон, Брюссель или Москва. Мы всего лишь хотим проводить подлинно независимую политику (выделено жирным нами). В этом контексте нашим интересам отвечает диверсификация торгово-экономических отношений, и ЕС играет важную роль в наших планах».

Можно увидеть в этих заголовках обе редакторских политики и Financial Times — западно-либеральную, и БЕЛТА — более белорусско-национально ориентированную. Хотя есть и интересная особенность: БЕЛТА добавила отсебятины при переводе высказывания своего министра иностранных дел, как оно приводится на сайте FT.com:

“We don’t want to depend on anyone, be it Washington, be it Brussels, be it Moscow. We just want to pursue our own independent policy. We would like to diversify our trade and economic relations and the EU plays a very important role in our plans.”

Выделено жирным в тексте нами. Более точный перевод интересующего наc высказывания, ставшего основой заголовка:

«Мы просто хотим проводить нашу собственную независимую политику».

Никакой «подлинной» политики. Если бы министр сказал «подлинная», то тогда бы фраза на сайте FT.com должна была выглядеть, например, так:

“We just want to pursue a truly independent policy”.

Так что какая-то фальшивая подлинность в публикации БЕЛТА.

А теперь перейдём к самому горячему — к унижениям беларусов, в вежливой, дипломатичной форме, как это умеют западные «партнёры».

Оформление

Характерно отношение редакции Financial Times к Беларуси и её министру иностранных дел — высокомерно пренебрежительное.
Это видно уже по тому, как оформлена статья. Открывает её картинка производства валенков. Ну как же — русские, а не белорусские — какая разница — поставим валенки:

Ну и фотография самого министра с очень странным выражением лица, которое можно охарактеризовать — «губки бантиком», которую мы вывели как заглавную картинку статьи:

Сравните с осмысленным взглядом на фотографии издательства БЕЛТА:

Разительная разница, не находите? Но ведь и там и там, кто-то выбрал эти фотографии, руководствуясь какими-то соображениями (да, да идеями, а значит и какой-то идеологией).

Особенности стиля и настроения

Статью Financial Times открывает абзац:

“Belarus is calling for a new co-operation deal with the EU as the former Soviet state makes a cautious effort to improve ties with the west and strengthen its political independence.”

Перевод

«Беларусь призывает к новому соглашению о сотрудничестве с ЕС, поскольку бывшее советское государство предпринимает осторожные усилия по улучшению связей с Западом и укреплению своей политической независимости».

Вы не находите довольно странным соседство слов «улучшение связей с кем-то» и «укрепление независимости»? Любые связи — это уменьшение независимости. С суверенитетом не всё так просто, как с независимостью. Страна может быть зависимой по каким-то параметрам от других, обладать большим количеством связей, но при этом проводить суверенную политику. Как это? — спросите Вы. Отвечаем куском теории.

О суверенитете по сути

Если сказать просто, то суверенитет выражается в возможности самоуправления во всех областях: в военном деле, в здравоохранении, в экономике и финансах, в идеологии, технологиях и науках, в истории и алгоритмике государственного управления, в вопросах мировоззренческой безопасности, образования и воспитания. Теперь — чуть сложнее о том же.

Суверенитет государства — это реализованная способность государственной власти осуществлять полную функцию управления в согласии глобальной, внутренней и внешней политиками государства.

Что такое полная функция управления?

Полная функция управления включает в себя последовательность преемственных этапов:

1) выявление факторов, вызывающих дискомфорт, являющийся стимулом к организации управления,

2) формирование навыка распознавания этого фактора на будущее,

3) целеполагание в отношении этих факторов,

4) выработка концепции достижения намеченных целей, интеграция частной концепции в отношении намеченных целей в генеральную концепцию, в соответствии с которой уже некоторым образом осуществляется управление и которая вбирает в себя все прочие частные концепции,

5) внедрение частной концепции в жизнь и правление в соответствии с нею в русле генеральной концепции,

6) наблюдение за течением процесса и коррекция правления и концепции, что в ряде случаев предполагает и смену генеральной концепции,

7) высвобождение ресурсов, занятых в управлении по частной концепции, при достижении намеченных целей, либо возврат к п. 1 в случае, если намеченные цели управления не достигнуты.

При этом должно быть понятно, что генеральная концепция в жизни общества выражает целеполагание и управление по полной функции в отношении исторически непереходящих факторов — так называемых «вечных ценностей».

Источник: Достаточно общая теория управления.

Следует отметить, что страна или общность людей (например, какая-нибудь международная мафия или суперконцерн) может обладать суверенитетом, самоуправляясь по собственной концепции, но при этом обеспечивать какие-то свои нужды за счёт других сторон. И, если уж заводить речь о подлинно независимой политике, то речь нужно вести о суверенитете в указанном выше смысле этого понятия.

Что по этому поводу содержится в обеих публикациях?

НИ-ЧЕ-ГО.

О цитатах и стыдливых изъятиях

Характерна и выборка прямой речи самого министра. Выбирались только идеологически верные цитаты, а остальное передавалось в переложении редакции, а значит могут иметь место идеологические смещения смыслов, не такие значительные, чтобы сам интервьюер возмутился (хотя скорее всего он мог и не видеть итогового текста, что был опубликован), но в совокупности немного меняющие акценты, оттенки смыслов. Этими приёмами извечно пользуется журналистская братия наших западных заклятых «партнёров». Самая забористая цитата, конечно, о тоталитарном Советском Союзе:

“You can’t go to bed in the totalitarian Soviet Union and wake up in a totally democratic state. It is impossible.”

Протранслированная и БЕЛТА:

«Очевидно, что невозможно «заснуть» в тоталитарном Советском Союзе и «проснуться» в стопроцентно демократическом государстве. Это нереально», — заметил Владимир Макей.

Отметим, вольности в переводе этого высказывания (они отмечены жирным). Макей в цитате Financial Times не говорил слова «Очевидно» (Оbviously) и также сказал «невозможно» (impossible), а не «нереально» (unreal). Воистину прав был А.С. Пушкин, сказав:

«Переводчики — подставные лошади просвещения».

Заметки на полях

По определению А.С. Пушкина: «Переводчики суть ПОДСТАВНЫЕ лошади просвещения», — фраза приводится по 10-ти томному полному собранию сочинений издания А. С. Суворина 1887 года (том 9: Дневники. Записки. Исторические статьи и разные заметки. Статья называется «Заметки при чтении книг (1825 год)», раздел 1. «Мелкие заметки», стр. 30). Что интересно, эту фразу Пушкина тоже кто-то «перевёл». В современных собраниях сочинений А.С. Пушкина в заметках и афоризмах разных годов эта фраза приводится в «улучшенной» редакции: «Переводчики почтовые лошади просвещения» (1830), в которой в результате якобы «синонимического преобразования текста» уничтожен один из оттенков смысла: у «подставных лошадей» есть ещё и хозяева, которые решают кому из них можно доверить перевозку (перевод) ценного груза (определённого смысла), а кому нельзя; конечно в каждую эпоху есть и независимые самодеятельные переводчики, но и из них можно выбрать — подходящих «иноходцев» для того, чтобы их перевод был наиболее употребителен после проведённой рекламной кампании…

Вообще, редакция БЕЛТА подретушировала посылы статьи Financial Times, кое-что не упомянув, кое-что изъяв, а кое-где вообще убрав цитирование и пересказав всё своими словами.

Например, вроде бы как цитата в статье Financial Times (странноватое оформление для прямой речи):

“Minsk had re-established its human rights dialogue with the EU, he added, and was prepared to discuss even “sensitive” topics such as the death penalty”.

А вот как об этом пишет БЕЛТА:

«Применительно к диалогу с ЕС по различной тематике, министр подчеркнул готовность обсуждать с европейскими партнерами в том числе чувствительные вопросы».

В оригинале — речь идёт о диалоге о правах человека в Беларуси, а у БЕЛТА — уже просто диалог по различной тематике. В оригинале о чувствительных темах уточняется, что конкретно речь о смертной казни, а у БЕЛТА о смертной казни — ни слова.

Видимо БЕЛТА считает, что не стоит доносить до своих читателей такие подробности высказываний своего министра иностранных дел, если это, конечно, точная цитата. Есть, знаете ли, сомнения на сей счёт, поскольку редакция Financial Times не особо церемонится и добавляет откровенной идеологизированной отсебятины в «интервью»:

“Meanwhile, the EU has linked greater co-operation to human rights improvements in Belarus, which still has the death penalty and where political dissent is stymied”.

Наш перевод, поскольку эта фраза, как и некоторые другие, никак не отражена в статье БЕЛТА:

«Между тем, ЕС связывает более тесное сотрудничество по правам человека с Беларусью, которая по-прежнему имеет смертную казнь и где политическое инакомыслие загнано в угол».

Понятно, почему БЕЛТА, следуя своей информационной политике, не приводит данное высказывание журналистов Financial Times.

Есть ещё один занятный приём, который используется в статье Financial Times — это работа с различными мнениями, нацеленная на то, чтобы сформировать определённое видение ситуации у читателя.

Сначала приводится мнение официального лица — заместителя главы президентской администрации Николая Снопкова:

“Nikolai Snopkov, deputy head of the presidential administration, said that while Chinese foreign direct investment would not supplant flows from Russia in the near future — Russia accounted for 38 per cent of FDI in the first half of the year, while China provided about 4 per cent — in terms of lending, China had already overtaken Russia. As well as two dollar-denominated credit lines worth $7bn, it had offered Minsk an unlimited renminbi-denominated lending facility, he said”.

Наш перевод, поскольку в статье БЕЛТА этого момента тоже нет:

«Николай Снопков, заместитель главы администрации президента, сказал, что, хотя пока китайские прямые иностранные инвестиции не могут вытеснить потоки (инвестиций — наше прим.) из России в ближайшем будущем — на долю России приходилось 38 процентов прямых иностранных инвестиций в первом полугодии, а на Китай — около 4 процентов — по условиям же кредитования, Китай уже обогнал Россию. А также, Китай предложил Минску две долларовые кредитные линии на сумму 7 млрд долларов, и предложил неограниченный кредит номинированный в юанях, — сказал он (Николай Снопков — наше уточнение)».

После этого приводится высказывания главного действующего лица интервью, министра иностранных дел Беларуси Владимира Макея:

“Mr Makei pointedly noted that China “never said that we should fulfil conditions to develop our co-operation more actively”, and that the growing links “totally correspond” to Belarus’s twin goals of diversifying relations and strengthening the country’s economic and political independence”.

Версия этого фрагмента от редакции БЕЛТА:

«В интервью министр коснулся и сотрудничества Беларуси с Китаем, что полностью соответствует намерению белорусской стороны диверсифицировать отношения с зарубежными партнерами. Это также укрепляет политическую и экономическую независимость Беларуси. Важно и то, что китайская сторона никогда не выставляла каких-либо условий для более активного развития сотрудничества».

В целом, перевод верный, хотя и изменён порядок предложений.

А далее следует нечто очень странное. Приводится высказывание о надеждах неких не упоминаемых (!) официальных (!) лицах, о котором говорят некие дипломаты (министра иностранных дел ещё можно было бы назвать дипломатом, но не заместителя главы администрации, а значит речь идёт о каких-то других дипломатах), причём их высказывание приводится даже в прямой речи (!):

According to diplomats, Belarusian officials hope that attracting significant Chinese investment could help counterbalance Russian influence. “Even if China is not thinking politically, Belarus does have an eye on this in dealing with China,” said one.

Наш перевод, потому что и этот фрагмент БЕЛТА опустила:

По словам дипломатов, белорусские официальные лица надеются, что привлечение значительных китайских инвестиций может помочь уравновесить влияние России. «Даже если Китай не думает об этом политически, Беларусь в отношениях с Китаем, обращает внимание на это», — сказал один из них.

И хотя это не последняя фраза в статье, но последняя фраза о сотрудничестве Беларуси и Китая, поэтому фрагмент из «Семнадцати мгновений весны», что мы привели выше — очень в тему.

Дипломаты эти могут быть каким-нибудь завалящими пятыми замами министра, если вообще не выдуманными, но создаётся впечатление, что высказана позиция официальных лиц: чуть ли всего официоза Беларуси. Так достигается нужный идеологический окрас освещения сотрудничества Беларуси и Китая.

По версии Financial Times и неких «дипломатов» это сотрудничество — нацелено против России и даже, если Китай и не смотрит на это сотрудничество политически, то кому-то за кордоном очень надо, чтобы в руководстве Беларуси смотрели на него именно политически, либо нужно, чтобы аудитория газеты Financial Times думала, что среди белорусского руководства есть те, кто именно так смотрит на эту ситуацию.
А, если поселить такие мысли в головах своей аудитории, то может так статься, что эти мысли прорастут попытками некоторых читателей найти таких, мыслящих политически, людей в руководстве Беларуси и договориться с ними — уже реально использовать сотрудничество с Китаем в политических целях против России.

Так осуществляется бесструктурное управление: безадресным распространением неких идей и мыслей, чтобы они потом — давали всходы в виде реальной политики.

Заключение

Обратите внимание на стиль англоязычной статьи — это не эксклюзивное интервью с уважаемым министром иностранных дел государства-партнёра, это идеологизированная статья про страну «третьего мира», недавно проснувшуюся от тоталитаризма, но всё ещё имеющую его родимые пятна: смертную казнь, загнанное в угол политическое инакомыслие, — которой читателей больше пугают, чем информируют о событиях в ней или доносят тот посыл, который действительно делал в своих высказываниях Владимир Макей.

На месте министерства иностранных дел Беларуси мы бы возмутились столь вольным использованием материалов интервью и запросили его полный текст, который бы опубликовали без тех идеологических изъятий, что имели место, особенно при переложении смысла сказанного «языком» редакции Financial Times.

Редакцию газеты БЕЛТА тоже можно понять — они пытались из этой идеологизированной бочки с «некой пахнущей субстанцией» сделать патриотичную статью в стиле: смотрите, у нашего министра взяло интервью солидное западное издание!

Но всё же следует задать редакции БЕЛТА вопросы: Не задевает ли ваши патриотические и националистические чувства такое отношение редакции этого «солидного издания» к министру иностранных дел и к Беларуси в целом? Что же вы такие радостные от того, что вас в его лице полили помоями? Да, вежливо, аккуратненько, но за шиворот и помоями? Есть ли у вас чувство собственного достоинства или нет?

Дополнение от 28 ноября 2018

Нашли интервью на русском языке: http://www.pravo.by/novosti/obshchestvenno-politicheskie-i-v-oblasti-prava/2017/october/26081/. Но на английском, пока нет. Если найдёте — пишите нам. Однако, данный текст, на наш взгляд, НЕ лёг в основу публикации на БЕЛТА, поскольку, если оценивать её структуру, выборку цитат, то, по-нашему мнению, в её основу легла именно рассматриваемая нами статья, созданная «по мотивам» интервью, а не само интервью.

Материалы:

«Макей в интервью Financial Times: Беларусь стремится проводить подлинно независимую политику»
http://www.belta.by/politics/view/makej-v-intervjju-financial-times-belarus-stremitsja-provodit-podlinno-nezavisimuju-politiku-272790-2017/

Само «интервью» на английском: Belarus performs balancing act in move to strengthen EU ties
https://www.ft.com/content/a0ecd9c4-ac57-11e7-aab9-abaa44b1e130 (может и не открыться, поскольку они хотят, чтобы вы оформили подписку, поэтому делайте запрос в поисковиках “Belarus performs balancing act in move to strengthen EU ties”)