Своеобычно складывалась литературная судьба Ивана Антоновича Ефремова (1908 — 1972), одного из виднейших представителей русской прозы и современной фантастики. Он начал свою творческую карьеру в 1942 году публикацией сборника, в который вошли и приключенческие, и научно-фантастические рассказы.
Рассказы понравились. И одна за другой стали выходить его книги «Встреча над Тускаророй» (1944), «Пять румбов» (1944), «Белый рог» (1945), «Алмазная труба» (1946), «Звёздные корабли» (1948), «На краю Ойкумены» (1949), «Путешествие Баурджеда» (1953).
Затем профессор палеонтологии, известный путешественник и исторический романист опубликовал теперь уже переведённую на многие языки научно-фантастическую утопию «Туманность Андромеды» (1957), которую посвятил коммунистической цивилизации в ХХХ веке. Утопия эта как бы предвосхитила последующую глубокую метаморфозу фантастического жанра: описание проблемы техники и технологии стало уступать место изображению нравственных проблем будущего.
Эти животрепещущие проблемы были проекцированы в будущее в новом произведении И. Ефремова — романе «Час Быка» (Молодая гвардия, 1969).
Что хотел донести до нас писатель в этом романе, расскажем в нашей статье.
Иван Ефремов: «Час быка», как путь из инферно в эру Кольца (часть 2)
История создания. «Цена Рая»
«Мне уже тогда, в начале шестидесятых годов, представлялось необходимым что-то противопоставить всем подобным утопиям, равно как и «антиутопиям». Надо было опровергнуть несколько главных тезисов современных фрейдистов, которые, то есть тезисы, получили распространение в западной литературе. Они гласят: человек должен иметь свое жизненное пространство, и он его инстинктивно охраняет, человек в основе своей не земледелец, а охотник, бродяга и убийца, инстинкт разрушения в человеке гораздо сильнее инстинкта созидания. С этим я был не согласен, с этим я должен был вступить в борьбу. Вот так зарождалась идея «Часа Быка»
(Из беседы с Иваном Ефремовым, Журнал «Молодая гвардия»», 1969, № 5, с.307-320 Иван Ефремов. Предчувствие будущего)»
Первая публикация Ефремова — «Рассказы о необыкновенном» — были напечатаны в «Новом мире». И действительно, Иван Ефремов занимался в своей жизни только необыкновенным. Он плавал на торговых кораблях, он выкапывал динозавров в степях Монголии, его именем названо семь классов доисторических животных.
К тому времени как тридцативосьмилетний Иван Антонович Ефремов решил заняться литературной деятельностью, он был уже признанной величиной в науке, доктором биологических наук, основателем тафономии — целой отрасли в палеонтологии. Однако его никак нельзя было назвать кабинетным учёным: с экспедициями он побывал в самых экзотических местах Советского Союза — от глухих таёжных посёлков до пустыни Гоби. На фоне других представителей фантастической литературы путешественник, естествоиспытатель Ефремов смотрелся фигурой незаурядной.
Замечательный ученый, он, кроме всего прочего, был лауреатом Сталинской премии в области точных наук, что его выгодно отличало от большинства советских фантастов.
Он занимался геологией, палеонтологией и биологией и, конечно, мыслил системно.
А летом 1956 года Иван Антонович Ефремов поселился на одной из дач академического посёлка Мозжинки, что находится неподалёку от Звенигорода. Подмосковье, особенно места вблизи Звенигорода, пленяет своей красотой. В отлогих берегах неторопливо несёт свои воды Москва-река, неглубокая, почти золотая от желтого песка, покрывающего плоское её русло.
Зелёным, переходящим в синеву куполом вздымается Звенигора, и по её склону старательно карабкаются улочки старого русского городка с фасадами домов, утопающими в густой зелени. В лесах, где медноствольные сосны чередуются с кленами и берёзками, много ягод и подлинное грибное царство. Тихо здесь. Так тихо, что, кажется, можно расслышать, как шелестит на ветру каждая травинка — всякая на свой лад, как позванивают синие, лиловые и розовые колокольчики на лесной опушке.
Именно эта необыкновенная, успокаивающая тишина влекла к себе Ефремова.
Покинув свою квартиру на Спасоглинищевском — в самом центре Москвы, где сквозь стёкла окон в комнаты прорывался неумолчный грохот города-гиганта, забрав записные книжки, которые он шутливо называл «премудрыми тетрадями», пишущую машинку и побольше чистой бумаги, он прочно «окопался» на даче, превратившись в мозжинского отшельника.
Уже давно воображение Ефремова тревожила мысль о полёте человека в космос и возможностях установления дружеского контакта между различными космическими цивилизациями. Месяцы, проведённые в гобийской пустыне, помогли ему увереннее переступать пороги времени — ведь там он мысленно жил среди странных и страшных животных, исчезнувших с лица земли за миллионы лет до появления предков человека, — и как бы приблизили, сделали доступнее для воображения звёздные миры.
«Бесконечный чёрный простор гобийской ночи затоплял койку — маленький островок человеческой жизни в неоглядном океане темного воздуха. А вверху — вся звёздная бездна и бесконечность вселенной, становившаяся тут как-то ближе и понятнее».
Так писал Ефремов в своей книге «Дорога ветров».
Вглядываясь в россыпь звёзд, посверкивающих над пустыней, точно крошечные осколки халцедона, Ефремов отчётливо представлял те незримые нити Разума, протянувшиеся от созвездия к созвездию, где горят оранжевые и жёлтые звезды, напоминающие наше Солнце…
Ефремов хорошо знал, что должен он написать. Теперь же ему предстояло преодолеть сопротивление чрезвычайно трудного материала и решить, как это будет написано. Но работа плохо спорилась. «Экран внутреннего видения» не зажигался. Образы не оживали. Утомлённый и предельно недовольный собою, выходил он на улицу и в сильный бинокль разглядывал звёздное небо. Мысль писателя-фантаста — подлинная машина времени. Наперекор всем существующим законам она, повинуясь страстному желанию, мгновенно переносит человека в бесконечно далёкое прошлое или, шагая через века, устремляется в грядущее.
И вот вероятно тихой синей ночью, под куполом звёздного неба, в минуты полной отрешённости от всего окружающего, пришло наконец долгожданное «видение» далекого будущего…
«Однажды я почти воочию «увидел» вдруг мёртвый, покинутый людьми звездолёт, эту маленькую земную песчинку, на чужой далекой планете Тьмы, перед глазами проплыли зловещие силуэты медуз, на миг, как бы выхваченная из мрака, взметнулась крестообразная тень того Нечто, которое чуть не погубило отважную астролётчицу Низу Крит…».
Так в летние и осенние месяцы 1956 года была написана вчерне «Туманность Андромеды», роман, принёсший Ефремову всемирную известность.
«Туманность Андромеды» — философско-утопический роман о коммунистическом будущем цивилизации Земли, основа которого состояла в идее множественности очагов разума во Вселенной, сходства путей, по которым идёт эволюция на различных планетах и её неизбежной перспективы — «Великого Кольца» цивилизаций. Действие книги отодвигалось от реального времени на многие тысячелетия (в последнем издании Ефремов остановился на 30-х веках). Роман оказал огромное влияние на развитие отечественной фантастики и, по сути, обеспечил её первый расцвет в 1960-х годах.
В небольшой повести «Cor Serpentis (Сердце Змеи)» Ефремов продолжает развивать свои идейные и творческие принципы. Это произведение воспринимается как эпилог, как завершающий аккорд «Туманности Андромеды».
«Я написал «Сердце Змеи» осенью 1958 года, — говорил писатель. — Замысел «Туманности Андромеды» не позволил мне показать непосредственную встречу землян с разумными существами другого мира. Между тем этот контакт чрезвычайно часто и, как мне кажется, совершенно неверно обыгрывается в зарубежной научной фантастике. Я чувствовал себя в неоплатном долгу перед читателями. Едва только кончив роман, который стоил мне большего напряжения, чем любая другая моя книга, я принялся за эту маленькую повесть, взяв отправной точкой ту мысль, что в космосе возможна встреча лишь представителей самых совершенных цивилизаций…»
«Час быка» — книга — предсказание
В 1963 году Ефремов издаёт во многих отношениях экспериментальный роман «Лезвие бритвы», а через несколько лет выходит и «Час Быка», который, безусловно, неразрывно связан с «Туманностью Андромеды» и представляет собой третью часть повествований о далёком будущем.
В «Часе Быка» коммунистический мир (действие происходит спустя 300 лет после событий, описанных в «Туманности Андромеды»), сталкивается с антагонистичным ему антиутопическим миром планеты Торманс.
Торманс (другое название — Ян-Ях) — это наш сегодняшний мир, точнее — его преобладающие тенденции, доведённые до полного развития. Цивилизация этой планеты сочетает в себе черты гангстерского капитализма (и нашей современной действительности), маоистско-полпотовского лжесоциализма, а также тупиковые тенденции в развитии советского общества второй половины 60-х. Следует отметить, что о Пол Поте во время написания романа ещё не знали, он придёт к власти в Камбодже только через несколько лет. А вот в Китае страшная социальная катастрофа под названием «культурная революция» уже развернулась.
Планета Торманс пережила экологическую катастрофу: природные ресурсы истощены, наряду с «цивилизованными» областями — мёртвые пространства и руины городов, по которым ходят одичавшие толпы, — за несколько лет до «Римского клуба» Ефремов затронул тему пределов роста неразумного хозяйствования. Впрочем, сам он в предисловии к книге ссылается на Богданова и Ленина, ещё в начале ХХ века обсуждавших эту проблему. Торманс заселён беглецами с Земли, в самом конце существования классового общества покинувшими родную планету в «космическом ковчеге».
На первый взгляд, в этом видится отход от принципа доступности межзвёздных полётов только этически и социально благополучным обществам, отстаиваемого в «Сердце Змеи». На самом деле перед нами исключение, которое лишь подтверждает правило: летевшие наудачу, в совершенно неприспособленных для столь дальних перелётов космических кораблях, беглецы оказались волей случая (точнее — неведомого им физического закона) заброшены на невообразимо далёкую планету. Варварски «освоив» её и истощив природные ресурсы, они, соответственно, сами свалились в пропасть чудовищного варварства и уже не помышляли ни о каком космосе. Например, для большинства населения планеты существует обязанность «ранней смерти» — так решается демографическая проблема.
Разумеется, строй, сложившийся на планете в этих условиях, мог быть только толпо-элитарным.
А ещё из книги явствует, что и земляне, прежде чем перейти к созданию справедливого общества (к эре Мирового Воссоединения), также прошли через тяжёлые катастрофы. Но воля к Жизни победила, Час Быка (или Демона) на планете закончился, и через две тысячи лет жители Земли пришли на помощь к своим далёким братьям и сёстрам, всё ещё пребывающим в инферно (по-латыни — «ад», «преисподняя»).
Земляне не устраивали бессмысленных политических переворотов на Тормансе, они дали жителям этой планеты надежду и знания, снабдили некоторыми техническими средствами и научили приёмам психической тренировки. После этого тормансиане сами покончили с инферно у себя дома, сочетая выращивание новых общественных и человеческих отношений с адекватной самозащитой от преступной власти.
Само словосочетание «час быка» встречается в ранее упоминавшейся научно-популярной книге Ефремова «Дорога ветров», посвящённой экспедициям в Монголию:
«Было самое глухое время — «час быка» (два часа ночи) — власти злых духов и чёрного (злого) шаманства, по старинным монгольским суевериям».
Словосочетание звучит и в эпиграфе, который представляет собой цитату из китайско-русского словаря епископа Иннокентия 1909 года:
«Ди пхи юй чхоу — Земля рождена в час Быка (иначе Демона, два часа ночи)».
Название планеты Ефремов взял из романа Дэвида Линдсея «Путешествие к Арктуру». Последняя глава названа «Кораблю — взлёт!» — эта фраза была одним из любимых изречений Ефремова.
Роман задумывался в начале 1960-х годов как небольшая повесть «Долгая заря», анонсированная в «Технике — молодёжи» в 1964 году. Однако публикация не состоялась, а повесть переросла в роман.
Он был написан за три года и впервые напечатан:
- в журнале «Техника — молодёжи» (1968, № 10 — 1969, № 7; с рисунками А. Побединского);
- в журнале «Молодая гвардия» (1969, № 1-4);
- в газете «Молодёжь Грузии» от 5.4.1969 года (отрывок).
Спустя год вышло первое книжное издание романа (с изменениями и дополнениями) в издательстве «Молодая гвардия» (1970), тиражом 200 000 экземпляров.
А затем последовала записка в ЦК КПСС за подписью шефа КГБ Ю.В. Андропова, резолюция «главного идеолога» М. А. Суслова, специальное заседание Секретариата ЦК (12 ноября 1970 года) и решительный запрет романа, его изъятие из библиотек и магазинов.
«В романе «Час Быка» Ефремов под видом критики общественного строя на фантастической планете «Торманс» по существу клевещет на советскую действительность…» — говорилось в записке Андропова.
А в постановлении Секретариата ЦК с грифом «Совершенно секретно», в частности, сказано:
«…писатель допустил ошибочные оценки проблем развития социалистического общества, а также отдельные рассуждения, которые дают возможность двусмысленного толкования».
Ефремова пригласили на беседу к секретарю ЦК Петру Нилычу Демичеву, который, к удивлению писателя, оказался хорошо знаком с его произведениями и даже просил присылать рукописи будущих книг. Эта просьба была впоследствии выполнена — Демичеву была отправлена рукопись последней книги Ефремова «Таис Афинская».
Беседа состоялась в марте 1970 года, на ней Ефремов не согласился с «некоторыми критическими оценками его научно-фантастического романа», как говорилось в записке отдела культуры ЦК. В общем, роман оказался совершенно не ко двору для тогдашнего руководства страны, однако запретить его при жизни Ефремова не решились, и только после смерти Ивана Антоновича в 1972 году он был запрещён к выдаче в библиотеках.
Несмотря на то, что автор, судя по его словам, в романе намекал на китайскую культурную революцию и американский империализм, тогдашнее советское руководство страны усмотрело в олигархах планеты Торманс нечто общее с Политбюро ЦК КПСС. По времени эта акция совпала с планомерным оттеснением из издательских планов практически всей социально направленной фантастики, выросшей на книгах Ефремова.
И только после почти 18-летнего периода замалчивания роман (в авторском дополненном варианте) вышел в 1988 году в издательстве Московского полиграфического института и Волго-Вятском книжном издательстве. Собрание сочинений И. Ефремова, вышедшее в 1986 — 1989 году, было дополнено «Часом Быка» и другими произведениями, так что пятый том «разросся» до трёх книг. Роман неоднократно издавался в конце 1980-х — 1990-х годов. Был переведён на украинский, французский, болгарский, чешский языки.
Во второй части материала мы затронем внутреннее содержание романа, посмотрим на пути выхода из круга инферно общественных отношений и то, насколько далеко в будущее прозревал Иван Антонович Ефремов в своих произведениях.
Иван Ефремов: «Час быка», как путь из инферно в эру Кольца (часть 2)
Что за слово “своеобычно”? Gramota.ru про такое не знает
Постигайте богатство русского языка не по сайтам с латиницей в названии 🙂
Своенравный