Алкоголь употребляет более 2 млрд человек. Всемирная организация здравоохранения бьёт тревогу: потребление алкоголя на душу населения стремительно растёт и всё большее количество людей попадает в плен алкогольной зависимости. Более половины случаев инвалидизации, треть психических отклонений в мире связаны с употреблением спиртного.
В 2014 году отмечалась 100-летняя годовщина принятия сухого закона в России. В преддверии этой даты, в октябре 2013 года, в Санкт-Петербурге прошла учредительная конференция Партии сухого закона России. А в декабре 2013 года Международная академия трезвости учредила Памятную медаль «100 лет сухому закону России».
Так каковы были плюсы или минусы от введения так называемого сухого закона 1914 года? И что он тогда дал стране?
Никто не оспаривает тот факт, что пьянство — это величайшее зло, но бороться с ним надо не такими радикальными мерами, как резкий полный запрет продажи. При этом, как правило, расцветает в полной мере домашнее самогоноварение, не учитываемое статистикой. Необходимо выстраивание системы государственных мер, в первую очередь, информационного характера, ориентирующих общество на его окончательное искоренение.
Запрет на продажу водки, введённый в 1914 году, с одной стороны, породил в России пьяные погромы, опустение «пьяного бюджета», массовое самогоноварение, употребление суррогатов, наркоманию в крупных городах, а с другой стороны в то время родились многие из тех, кто строил сталинский Советский Союз. К сухому закону 1914 года много вопросов.
Александр II дал «вольную» не только крестьянам, но и водке. В 1863 году вместо монополии он ввёл «винный акциз», похожий на нынешнюю систему. Водку и алкоголь смогли производить и продавать все, уплачивая государству «10 копеек с градуса» (то есть за ведро чистого спирта платили 10 рублей акциза). При этом алкоголь из винограда акцизом не облагался, зато уплачивались особые акцизы на пиво, хмельной мёд и даже дрожжи.
Именно акциз породил привычную нам 40‑градусную водку. Ранее все выпускавшееся в России «хлебное вино» имело крепость 38%, но при расчётах акцизного сбора чиновникам было сложно оперировать этой цифрой, и министр финансов Рейтерн приказал в новом «Уставе о питейном сборе» установить крепость водки в 40%.
Акцизная система с повсеместным производством и продажей алкоголя за 30 лет почти в 3 раза повысила «питейный доход» госбюджета. Но к концу XIX столетия благодаря бурному развитию промышленности госдоходы выросли в целом, поэтому алкоголь при Александре II и Александре III обеспечивал уже лишь четверть бюджета.
Однако в 1894 году министр финансов Витте, стремясь повысить доходы государства, продавил введение очередной «казённой винной монополии». При этом он даже создал особый «Комитет по изучению качества высших питей» под председательством химика Менделеева, автора не только периодической таблицы, но и научного труда «О соединении спирта с водою».
В соответствии с системой Витте спирт и алкоголь могли производить все желающие, но с соблюдением технических стандартов и обязательной продажей всей продукции в казну. Розничная реализация алкоголя дозволялась только по установленным ценам либо через казённые «винные лавки», либо частными торговыми заведениями, которые продавали водку и спирт по госцене, сдавая 96,5% выручки Министерству финансов.
По статистике 1910 года, в Российской империи работало 2816 винокуренных заводов и было произведено около миллиарда литров 40‑градусного «хлебного вина». Век спустя, в 2010 году, в РФ произвели ровно тот же миллиард литров водки.
Накануне Первой мировой войны поступления от «казённой винной монополии» были главной статьёй российского бюджета, составляя от 28 до 32% всех доходов. С 1904 по 1913 год чистая прибыль казны от торговли алкоголем превысила 5 млрд золотых рублей — при грубом пересчёте в современные цены это составит порядка 160 млрд долларов.
Первая мировая война и сухой закон в России
20 июля 1914 года Россия вступила в Первую мировую войну.
Происхождение первой мировой войны скрывается в коренных особенностях западной цивилизации, её стремлении повелевать всем миром. России в этой войне была уготована роль жертвы и пушечного мяса. Англо-германский и франко-германский конфликт, переросший в первую мировую войну, был противоборством двух хищников за право эксплуатировать ресурсы других стран. В этом конфликте Россия не имела своих национальных интересов. Вовлечение её в войну произошло под влиянием двух антирусских сил — мирового масонства, связанного с орденом Великий Восток Франции, и агрессивных кругов Австрии и Германии, планировавших захват украинских, белорусских, польских и прибалтийских земель.
В литературе утвердилось мнение, что с момента объявления частичной мобилизации 16 июля 1914 года принимался некий нормативный акт (кто пишет царский указ, кто закон, кто — постановление), полностью запрещающий торговлю спиртным на мобилизационный период.
Похоже, это одно из первых региональных обязательных постановлений, посвящённое борьбе с пьянством в мобилизационный период, кем-то из исследователей и было принято за царский указ (сухой закон)
Второй растиражированный вариант «сухого закона» касается Высочайшего повеления от 22 августа 1914 года «О продлении воспрещения продажи спирта, вина и водочных изделий для местного потребления в Империи до окончания военного времени». Текст недлинен:
Председатель Совета Министров уведомил Министра Юстиции, что Государь Император, 22 августа 1914 года, Высочайше повелеть соизволил: существующее воспрещение продажи спирта, вина и водочных изделий для местного потребления в Империи продолжить впредь до окончания военного времени.
Необычный документ, будто правая рука не знает, что делает левая!
Действительно, согласно стратегии Министерства финансов от 1914 года уже в августе 1914-го вся казённая торговля алкоголем — спиртом, вином и водочными изделиями — была прекращена. На бумаге. К этому времени акцизные чиновники на местах по указанию Петербургского руководителя инициировали массовое народное противление казённым продажам. Императорский дворец осаждали толпы ходоков с «нижайшими просьбами» прекратить торговлю алкоголем в их волостях и уездах на вечные времена! Пресса изобиловала ходатайствами и решениями сельских обществ, городских дум о запрете продаж водки, вина и пива. Императора умиляли встречи с организованными губернаторами народными делегациями и бодрые доклады Барка (министр финансов — наше прим.) об успешной реализации январского 1914 года Высочайшего рескрипта. И так продолжалось чуть ли не до февраля 1917-го…
При этом, во-первых, по действующему законодательству народу не воспрещалось изготавливать пиво, медовуху, брагу, другие домашние напитки для собственного потребления, без права иметь такое спиртное в чрезмерных количествах и продажи на сторону.
Во-вторых, вчитаемся ещё раз в текст Объяснительной записки министра финансов к проекту государственной росписи доходов и расходов на 1917 года.
К тому времени, от момента появления на свет известного рескрипта, утекло немало времени. Что же констатирует г-н Барк?
Право продажи казённых питей в настоящее время предоставлено лишь заведениям трактирного промысла первого разряда и буфетам при собраниях и клубах в тех местностях, где торговля крепкими напитками не воспрещена особыми постановлениями общественных учреждений или распоряжениями властей. В виду предстоящего распространения воспрещения продажи казённых питей на все, без исключения, места продажи крепких напитков, отпуск в 1917 году казённых питей для потребления совершенно не принят в расчёт.
Возникает вопрос: а как же тогда Высочайшее повеление о воспрещении «продажи спирта, вина и водочных изделий для местного потребления в Империи… до окончания военного времени»? Почему не отменён Закон «О виноградном вине» от 24 апреля 1914 года? Как в условиях трезвого образа жизни мог действовать без редакционных изменений Приказ по Военному ведомству № 309 мая 22-го дня 1914 года «О мерах против потребления спиртных напитков в армии», поддержанный Государем императором?
Этим нормативным актом предписывалось:
…2) Появление офицера в нетрезвом виде где бы то ни было, а особенно перед нижними чинами, считается тяжким проступком, несоответствующим высокому званию офицера.
Но одновременно уточнялось:
…5) Офицерские собрания не должны служить местом для кутежей; в силу сего: а) подача спиртных напитков допускается только во время завтрака, обеда и ужина, в часы, точно установленные командиром части…
Обратимся в этой связи к страницам фронтовых дневников:
Я всё время играю в карты, часто пью водку и шампанское и время от времени навещаю сестёр» (Степун Ф.А. (Лугин Н.).
Из писем прапорщика-артиллериста. — Томск: Водолей, 2000. — С. 161).
Или такой неприглядный сюжет, когда офицеры л.-гв. Литовского полка в дни полкового праздника ушли за три версты от окопов без оружия в резерв отметить торжество. Солдаты остались без командиров. Немцы тут же ринулись в наступление и:
все офицеры, безоружные и полупьяные, застигнутые врасплох, пошли в контратаку «в кулаки».
Результат:
…почти полное истребление полка и потеря важной позиции. (Врангель Н.Н. Дни скорби. — СПб: Нева, 2001. — С. 136).
Когда трезвенники-командиры в начале 1916 года попытались ввести неуклонные антиалкогольные правила:
В окопах — не пить!
— посыпались жалобы в Петроград. Оттуда, на все фронты поступило Высочайшее повеление от 8 марта 1916 года о полном на всём театре военных действий:
запрещении продажи спирта, хлебного вина и водочных изделий и всех прочих крепких напитков с допущением отпуска их только для лечебных целей.
При этом:
Его Императорскому Величеству благоугодно было отменить все исходившие от военных властей ограничения в отношении продажи легких виноградных вин…
Выходит, только весною 1916 года в Русской Армии официально прекратилось потребление крепкого алкоголя с переходом на «лёгкий»?!
Какая-то шизофрения. Сначала объявлять сухой закон до конца военных действий, то есть во взаимосвязи с войной, но позволять офицерам и солдатам пить, иногда и беспробудно, аж до 1916 года. Вопросов много.
Как же отразился этот сухой закон на жизни империи?
Начать с того, что первая неделя после указа от 22 августа прошла в винных погромах по всей России. Так, только в 35 губернских и уездных городах центральной России озверевшей толпой было разгромлено 230 питейных заведений. В ряде населённых пунктов полиция стреляла по погромщикам. К примеру, пермский губернатор обратился к царю с просьбой разрешить продажу алкоголя хотя бы на 2 часа в день, «во избежание кровавых столкновений».
Были закрыты или перепрофилированы сотни спиртовых заводов, в целом за время действия «сухого закона» работу на них потеряли 300 тысяч рабочих. Казна не только лишилась водочных акцизов, но ещё и была вынуждена платить компенсацию владельцам закрытых производств. Так, до 1917 года на эти цели было выделено 42 млн. рублей.
Сатирическая открытка «Философ. — Пить или не пить?!… », выпущенная в годы Первой мировой, когда в России действовал сухой закон. Из коллекции собирателя открыток Михаила Блинова http://cripo.com.ua/i2/RIAN_00414316.jpg
Кроме того, «сухой закон» резко разделил общество. Уже осенью 1914 года последовало распоряжение властей:
об исключительном праве продажи для ресторанов первого разряда и аристократических клубов.
Разумеется, простой народ — тех же солдат, рабочих и крестьян в эти «алкогольные островки благополучия» не пускали. То есть сухой закон, прямо говоря, предназначался только для простолюдинов, тогда как «элита» могла пить сколько заблагорассудится.
Правительство, видя, что такое распоряжение способно разжечь «классовую борьбу», пошло на попятную, и 10 октября 1914 года разрешило местным органам власти самим устанавливать порядок запрета или продажи спиртного. Первыми на эту инициативу откликнулись Петроградская и Московская городские думы, добившись полного прекращения продажи всяких спиртных напитков. Но в целом полная продажа спиртного коснулась только 22% губернских городов и 50% уездных — в остальных была разрешена реализация вина крепостью до 16 градусов и пива.
Продажа водки была разрешена в прифронтовой зоне — ею снабжались солдаты и офицеры.
«Сухой закон», не сильно сказался на росте производительности труда — в 1915 году в среднем она выросла всего на 5 — 7%, да и то, как тогда утверждали статистика, скорее не за счёт отрезвления работников, а за счёт повышения дисциплины в военное время (хотя число прогулов упало на 23%).
В 1916 году казённая монополия принесла в казну всего 51 млн. рублей — около 1,5% бюджета. Для сравнения: в 1913 года казённая монополия на водку составила 26% бюджета. Бюджет России, и так трещавший по швам из-за военных расходов, был таким образом совсем обескровлен.
Крестьянская же масса (а она составляла тогда почти 85 — 90% населения страны) массово стала гнать самогон. Никто тогда не знал точных цифр произведённого в домашних условиях самогона. Оценки колебались от 2 до 30 млн. ведер (т.е. от 24 до 60 млн. литров, что ощутимо меньше миллиарда литров в 1913 году). А производство браги — самого ходового продукта в то время (самогонные аппараты были у малой доли населения), даже и оценивать никому в голову не приходило.
Типичную картину пьянства на селе можно увидеть из записок офицера А.И.Черняцова, участника Первой мировой, находившегося после госпиталя на «поправке здоровья» в своём родовом имении в Орловской области:
12 декабря 1916 года. Два дня назад к нам наведывались крестьяне из ближайших деревень, из Опарино, Сказино и Репьево. Пьяные настолько, что еле шевелили языками. Наглые, самоуверенные, ничего не боящиеся — ни Бога, ни царя! Требовали передать им в пользование старый парк.
Я категорически отказал, они настаивали, стращая меня «красным петухом».
На ночь зарядил всё оружие, забаррикадировался в одной из комнат, предварительно приказав заколотить окна на первом этаже.
В деревнях никакого порядка. Везде пьяные морды, везде можно купить самогон. Для того, чтобы раздобыть денег на выпивку, продают всё, даже крыши собственных домов. Думаю, что и лес мой хотели пустить на самогонку. Ещё год-два назад можно было спокойно пройти по улицам деревень. Сейчас всё резко изменилось: могут запросто раздеть, побить и даже заколоть. И всё это — посередь белого дня.
16 декабря 1916 года. Вчера ночью, оказывается, сожгли моих соседей Шингарёвых. Всех — самого Ивана Ивановича, его жену Елизавету Андреевну, детей — 16-летнюю Софию, 12-летнюю Елену и 10-летнего Николая.
Парк вырубили весь (за ночь!), забили всех коров и лошадей, разбили всё, что не смогли унести. Все нападавшие были пьяны, даже там — на пожарище — пили захваченный с собой самогон. Трое нападавших замёрзли насмерть, товарищи о них забыли.
5 января 1917 года. Чаша моя переполнена, всё, уезжаю. Последней каплей стали события последней ночи, когда меня самого чуть не пригвоздили к стене вилами. Слава Богу, что не растерялся, дал отпор. Расстрелял 15 патронов, одного завалил насмерть, троих ранил.
Пишу, уже сидя в вагоне поезда «Орёл-Москва»: на большой скорости проскакивая деревни, видел всё то же — злой взгляд крестьян, пьяные проклятия и пьяную круговерть.
В городах же население стало переходить на употребление суррогатов. К примеру, в северо-западных регионах России производства лака и политуры в 1915 году, по сравнению с 1914-м годом, выросло на 520% (!) для первого и на 1575% (!!!) для второго. В центрально-европейских губерниях это увеличение составило 2320% и 2100% соответственно.
Кроме лака и политуры народ пил и спиртосодержащие изделия из аптек. В Петрограде, к примеру, за первый год войны из 150 аптек было продано таких жидкостей в переводе на чистый спирт 984 тысячи литров (лосьоны и болеутоляющие средства). В аптеки стояли очереди из пьянчуг.
Провизор Липатов торговал отравой под видом водки. Окружной суд приговорил его к 6 годам каторги. От употребления его отравы умерли 14 человек. Вскрытие и химический анализ обнаружили отравление смесью из денатурата, керосина и эфирного масла. Смесь эта продавалась под названием «Рижский бальзам». По словам свидетелей, торговля этими «бальзамами» велась в аптеке «широко, как на ярмарке»,
— писала в 1915 году газета «Земское дело».
По стране были и пьяные погромы. Так, в 1915 году в Барнауле пьяная многотысячная толпа призывников взяла штурмом винный склад, а затем целый день громила город. На подавление беспорядков были брошены воинские части. В результате было убито 112 призывников.
В ночь с 28 мая на 29 мая 1915 года похожий погром случился в Москве. Он был инициирован антинемецкими настроениями — когда горожане громили и убивали всех и вся с немецкими корнями — от контор до людей. В эту ночь толпа разграбила винные склады Шустера, а далее она стала врываться в частные квартиры немцев и убивать их. Только днём 29 мая полиция и войска смогли усмирить погромщиков.
Крестьяне также стали утаивать хлеб от поставок государству — он нужен был для производства самогонки. В том числе и по этой причине правительство было вынуждено в декабре 1916 года ввести продразвёрстку (насильственное изъятие зерна придумали вовсе не большевики). Самогон гнали из чего придётся — гнилых фруктов, картошки, сахара. Эти самодельные напитки получили название «кумышка», «сонная», «гвоздилка», «киндер-сюрприз», «дымок», «ханжа», и т.д.
К лету 1916 года сахар практически пропал из оборота. Его сложно стало найти даже в дорогих ресторанах Москвы и Петрограда.
Наконец, именно Первая мировая породила первую, страшную волну более тяжёлой наркомании — в первую очередь в крупных городах. Уже в 1915 году греки и персы наладили поставку в Россию опия, а союзники по Антанте — кокаина. В Москве наркомания вследствие домостроевских привычек почти не прижилась, а интеллигентный Петроград, наоборот, ухватился за «виртуальную реальность». К концу 1915 года по улицам столицы стало страшно ходить вечерами, и Петроград прочно занял место лидера по уровню преступности в России на душу населения. Особую лепту внесли в криминальный мир города матросы. По донесениям полиции, в 1916 году на них приходилось до 40% всех преступлений.
Генерал-губернатор Кронштадта Вирен писал в Главный морской штаб в сентябре 1916 года:
Крепость — форменный пороховой погреб. Мы судим матросов, уличённых в преступлениях, ссылаем, расстреливаем их, но это не достигает цели. Восемьдесят тысяч под суд не отдашь!
Введение «сухого закона» в том виде, в котором его проводил в жизнь Барк, и при структуре доходов бюджета, когда алкоголь приносил до его 30%, во многом послужило одним из поддерживающих факторов организации и проведения в жизнь буржуазной февральской революции 1917 года, после которой, вследствие управленческой несостоятельности масонского временного правительства (только трое не были масонами), социалистам разных толков, в том числе и большевикам, пришлось в октябре 1917 года взять власть в свои руки.
Министр финансов Барк — инициатор «сухого закона» 1914 года
Зададимся таким вопросом: какую роль играл в имперской экономике почти миллиардный винный доход? Огромную! Планируемые поступления и отчисления на 1914 год — это баланс в 3 558 261 499 руб. Из них траты на военные нужды — более 849 млн. (23,74%). На полицию — 1,69%, суды — 1,56%, Отдельный корпус жандармов — 0,22%. Для сравнения: расходы по строке «Просвещение, науки и искусства» — 7,6%. По здравоохранению — 1,15%. Водка в экономике Николая II являлась значительным средством пополнения бюджета.
В январе 1914 года здание казённой винной монополии, крепко простоявшее два десятилетия, дало непредвиденную трещину. Кто посягнул? Ловкий и энергичный Пётр Львович Барк (1869 — 1937), товарищ (заместитель) министра торговли и промышленности. Он сумел произвести благоприятное впечатление на императора, когда в первом месяце 1914 года представил на аудиенции проект о способах повышения доходности бюджета, в том числе посредством отказа от продажи водки с замещением утраченных винных доходов прибылями из других источников. В их числе — введение единого подоходного налога (введён в 1916 г.). Царю эти идеи оказались близки. Николая II тревожили масштабы пьянства среди подданных, «картины народной немощи, семейной нищеты и заброшенных хозяйств, неизбежные последствия нетрезвой жизни». В предвоенную пору требовался крепко сколоченный бюджет из надёжных, трезвых источников. Кроме того, роптали крупные промышленники, занятые выпуском неалкогольной товарной продукции, и авторитетные представители интеллигенции, видевшие в «пьяном бюджете» угрозу существованию державы.
Барку, — назначенному в тот же день Управляющим Министерства финансов (Министром Пётр Львович был утверждён в мае 1914 года), Николай II дал свои наставления.
В Высочайшем рескрипте ставилось две задачи.
Первая заключалась в поддержке «народного труда, лишённого в тяжкую минуту нужды денежной поддержки путём правильно поставленного и доступного кредита».
Вторая определялась пересмотром «законов о казённой продаже питей», в чём царь надеялся на отклик Государственной Думы и Государственного Совета.
Какие-либо слова о свёртывании казённой винной монополии в документе отсутствовали. Предлагалась модернизация этого направления государственной политики посредством принятия корректирующих законов. Тем не менее, Барк во всех Объяснительных записках к проектам государственной росписи доходов и расходов на 1915, 1916 и 1917 годы, публичных выступлениях, иных официальных ситуациях, сопряжённых с предпринимаемыми им акциями по закрытию «казёнки», постоянно ссылался в своих действиях на Высочайший рескрипт. Размахивал им словно флагом.
Так после своевольно трактуемого Высочайшего рескрипта стартовала довольно странная винная реформа Барка под прикрытием императорского имени.
Да, официальное потребление алкоголя на душу населения упало (статистика хорошая, как будто), но выросло незаконное кустарное производство, что однако не помешало в эти годы родиться поколению, строившему сталинский Советский Союз.
В 1917 году акцизные сборы с питей и доходы от казённой винной операции прогнозировались в сумме 94 992 000 руб., в то время как в 1914 году алкогольных поступлений насчитали 545 226 000 руб. или в 5,7 раз больше.
Однако вразрез с бурным сокращением государственных доходов по этим строкам росписи, как полицией, так и общественностью, журналистами наблюдалось жуткое распространение самогоноварения в деревнях и суррогатов в городах. С этим страшным явлением ничего не удавалось поделать! Обнажилось теневое, мерзкое:
…есть ещё пьяницы. Вместо водки пьют денатурат, лак и политуру. Мучаются, хворают жестоко, слепнут, помирают, а все-таки пьют.
И в этом заключался скрытая подоплёка реформы, затеянной Барком. Реформа обнаружила себя искусно сконструированной миной замедленного действия.
Вот что произошло на самом деле
С подачи министра финансов недополученные многомиллионные доходы от казённой монополии начали интенсивно компенсировать повышением налогового бремени на спички, соль, дрова, лекарства и пр. Например, табачный доход в 1914 году достиг 92,8 млн. руб., а в 1917 году наметился к 252,8 млн. За тот же период времени сахарный доход возрос от 139,5 млн. до 231,5 млн. руб. Придумали чайный налог с бюджетным поступлением в 23 млн. руб. Увеличились пошлины с пассажиров и грузов — от 31,4 млн. руб. до 201,7 млн. руб. И так — по всем строкам росписи. Разве допустимо в тревожное время, в тылу, столь споро взвинчивать цены, подзуживать инфляцию, провоцировать недовольство населения? Разве удастся в обществе, спаиваемом государством веками, вдруг именно накануне войны решить по приказу сверху от этого недуга скоротечно избавиться? Это же чистое безумие!
Ещё большая провокация произошла с продуктами питания, на которые правительство и губернаторы установили предельные цены по всей державе; повышать их категорически запрещалось. Например, в августе 1914 году в Архангельской губернии за один русский фунт (490,51241 г) цена говядины I сорта определилась в 20 коп. (Для сравнения: в Петрограде — 27 коп., в Новгороде — 20 коп., в Череповецком уезде Вологодской губернии — 13 коп.). Яйца куриные за десяток — 22 коп. Масло сливочное — 45 коп. Сахарный песок — 13 коп. Треска — 8 коп. Предполагается, что никаких сбоев со снабжением продуктами не произошло бы, если бы только аграрный сектор в счёт требуемой от Барка царём кредитной поддержки крестьянам приступил к модернизации. Такой же экстренной, как ликвидация казённой винной монополии.
Министр финансов эту Высочайшую установку игнорировал. А село российское в разы по механизации и производительности труда отставало от аграрной экономики своих основных противников.
В то время как в Германии урожай хлеба с гектара (в пересчёте с русской десятины) добывался в 20 — 24 ц, а то и выше, в Российской империи он достигал 8 — 9, в лучшем случае — 12 ц с га. Без крестьян-пахарей, массово призванных на фронт, выпуск продовольствия для внутреннего рынка начал резко сокращаться, что обусловило дефицит хлеба, мяса, масла, яиц, фруктов и овощей, муки и круп, других продуктов. Так возникла тотальная спекуляция продуктами, с которой еле удалось оправиться лишь в годы НЭПа.
Почему Николай II, Совет Министров, Государственный Совет столь доверчиво к нему относились, вяло контролировали его деятельность? Лишь Государственная Дума пыталась возмущаться…
И ещё один факт. В целях восполнения утраченной винной доходности министром финансов в 1915 — 1916 годы последовательно, четырежды увеличивался объём бумажных денег (эмиссия), что привело к падению покупательной способности рубля к 1917 году на одну треть в сравнении с 1914 годом. Рост денежной эмиссии стал весомым предлогом для получения зарубежных коммерческих и государственных кредитов в Англии, США, Японии, Франции. Гарантиями возврата иностранных кредитов явился перевод части российского золотого запаса — «физического золота» — в частности, в Великобританию.
К 1914 году империя накопила свыше 1533 т золотого запаса, из которых треть находилась в обращении монетами у населения, а к 1917 году в Банк Англии в три захода наша страна перевела 498 т драгоценного металла.
Из них 58 т были проданы, а 440 т «лежали в сейфах Банка Англии в качестве обеспечения» полученных кредитов. Вдобавок население России перестало пускать в обращение золотую монету, оставило драгметалл на чёрный день, что лишило казну ещё свыше 300 т. Как отмечают эксперты, «последняя отгрузка за рубеж в феврале 1917 года около 147 т золота не нашла отражения в официальной статистике Государственного банка» — эти тонны стали издержками Февральской и Октябрьской революций. Имперское золото из Туманного Альбиона, как впрочем и из всех других союзных государств обратно в Российскую Империю-СССР-Россию так и не возвратилось, «хотя большая его часть (75%) не была использована для финансирования военных закупок»…
Барк ушёл из жизни подданным Британской короны: ею обласкан, награждён почётным орденом, возведён в рыцарское достоинство, получил титул баронета…
Есть сведения, что он состоял в масонской ложе, был тайно связан с английскими тайными обществами и американскими банкирами, финансировавшими революцию, участвовал в заговоре против Императора Николая II. В 1920 году эмигрировал в Англию, где получил рыцарское достоинство и принял подданство Великобритании.
К началу XX века российское масонство представляло собой высшую форму русофобии и организации антирусских сил. Ставя перед собой цели разрушения самобытных начал России, масоны стремились к объединению всех антирусских движений как в стране, так и за рубежом. В своем первоисточнике масонство служило проводником разрушительного антирусского импульса Запада, ориентированного на расчленение России и эксплуатацию её природных ресурсов.
Таким был и министр финансов П.Л.Барк.
Бог с ним, кем бы он ни был, важны итоги его государственной деятельности. А они для державы оказались гибельными. Винная реформа по образцу Барка лишила общество и государство огромных денежных ресурсов в роковые годы.
В завершение приведём исторический завет крупнейшего имперского специалиста по вопросам казённой винной монополии, экономиста и политика проф. М.И. Фридмана, завет, выстраданный им в 1916 году, и сквозь столетие обращённый к нам, в XXI век:
Либо никакой продажи и никакого потребления водки (и это, конечно, самое желательное), либо казённая продажа (что и сделал Сталин — наше примечание при цитировании). Частная же торговля водкой в России ни в каких случаях не допустима.
Российский демографический кризис
Да, алкоголь — это зло, с которым надо бороться, но бороться системно, во благо государства и самое главное — во благо Человека.
Все мы помним 80-е и 90-е годы.
Постперестроечный период в России ознаменовался демографической катастрофой, получившей название «русский крест» (Вишневский 1998; Римашевская 1999).
По словам главного психиатра-нарколога Минздрава России Евгения Брюна в стране наблюдаются многочисленные случаи социально обусловленного употребления алкоголя, которое приводит потом к зависимости. Соотношение пьющих мужчин и женщин в России составляет один к пяти: одна женщина на пять мужчин, уточнил эксперт.
По данным врача, в настоящее время в России 2,7 млн человек страдают алкоголизмом, и порядка 700 тыс. в стране больных наркоманией. При этом он отметил, что точное число зависимых людей неизвестно.
Кроме того, Брюн раскритиковал американских политиков, выступающих за легализацию марихуаны, заметив, что толерантность таких людей к наркотикам опасна.
Однако, за последние пять лет потребление алкоголя в России снизилось почти на треть.
Сейчас взрослый человек потребляет в среднем в год 12,8 литров абсолютного алкоголя (этилового спирта). Пять-шесть лет назад официальная цифра была 18 литров,
— заявил Брюн, связав его с введением запрета продажи алкоголя в ночное время, экономического кризиса, работы наркологов и ограничений в рекламе.
Брюн также отметил снижение количества алкогольных отравлений на 25 — 30%. По данным Росстата, в первом квартале 2016 года в России продали 23,9 миллиона декалитров алкоголя. Годом ранее было продано на 0,7 миллиона декалитров больше (http://www.novayagazeta.ru/news/1703572.html).
Действительно, пьянство на Руси и борьба с ним уходят корнями в давнюю историю. История полна мифами, фольклором о якобы «особом широком характере русской натуры», жаждущем разгула и возлияний, хотя это далеко не так. Эта история и её мифы в большой мере формируют и сейчас пьяные традиции и влияют на попытки снизить алкоголизацию народа.
Есть ли проблема?
Судя по всем данным, проблема — острейшая. Фактически, алкоголизм и иная наркомания являются самыми острыми социальными проблемами, о которых отсутствует реальная публичная информация. Власти говорят о них мало, а население не понимает всю серьёзность положения. Люди либо не осознают трагичность ситуации, либо думают, что их это не коснётся. То, что мы — рекордсмены по потреблению крепких напитков в мире воспринимается с иронией, а то и с гордостью: «куда им, слабакам, до нас», а мозги в это время по утрам сливаются в унитазы. И каждый только самостоятельно может избавиться от наркомании, сделав тем самым и всё общество — лучше.
Бороться с этим злом надо, но как показывает опыт — не радикальными «сухими законами», а последовательной информационной подготовкой к их естественному введению.
Алкоголь — это помеха общественному развитию и необходимо ставить вопрос о его полном искоренении из жизни общества. Однако нужно это делать планомерно, сопровождая информационной работой с населением. Необходимо разработать чёткий план увеличения расстояний на муниципальном уровне, вплоть до выноса торговли в специализированные места, а потом и за пределы городов, согласовав его с региональными политиками оздоровления населения. Только в таком случае можно добиться успеха раз и навсегда, решив один из самых проблемных вопросов России.
Чтобы быть в курсе последних новостей и содействовать продвижению этой информации:
Подписывайтесь на наш канал на Youtube: https://www.youtube.com/c/inance
Вступайте в группу Вконтакте:http://vk.com/inance_ru,
Жмите «Нравится!» в группе Facebook:http://www.facebook.com/inance.ru
И делайте регулярные перепосты.
Предлагайте темы статей, которые Вы хотели бы увидеть на нашем сайте.
Станьте со-авторами — присылайте свои материалы для размещения на нашу почту inance@mail.ru.
Можете поддерживать Информационно-аналитический Центр (ИАЦ) финансово постоянно http://inance.ru/podderzka/ или однократным вкладом:
Благодарим Вас за сотрудничество!
Комментарии: