Отрезок истории между 1770 и 1815 годом стал для Запада периодом колоссальных политических, социальных и экономических потрясений. Переворот, ими вызванный, был настолько масштабным, что многие историки видят в нём не только начало современного Запада, но родовые муки, предвещавшие появление совершенно нового типа общества, практически порвавшего с любыми обычаями и традициями. Образование конституционного государства в Америке, практическое воплощение революционных идей во Франции, сельскохозяйственная революция и стремительный промышленный и технологический рост в Британии, тотальная война и создание рационального бюрократического государства Наполеоном, внезапный всплеск капитализма и мировой торговли, подъём этнического национализма — всё это способствовало формированию условий для рождения нового общества. Индустриализированное, технически оснащённое капиталистическое национальное государство, управляемое в согласии с конституцией представительным органом — то есть то, что мы подразумеваем под словосочетанием «западное общество», — появилось на свет именно в эти десятилетия.

Наибольшее значение для западной цивилизации имела Французская революция 1789 — 1799 годов. Она нанесла мощнейший удар по феодальным устоям, сокрушив их не только во Франции, но и во всей Европе. И главным днём Французской революции считают 14 июля 1789 года — День взятия Бастилии, к которому некие Некто приурочили теракт в Ницце спустя 227 лет. Почему приурочили именно в этому дню и какие последствия это принесёт Европе и миру?

Прежде чем говорить о теракте в Ницце, который является только частью какого-то более обширного общеевропейского сценария, необходимо описать исторический контекст дня 14 июля 1789 года и всей Французской революции.

Французская революция

Общественно-политическое устройство, утвердившееся во Франции к XVIII веку, вошло в историю под названием «Старый по­рядок». В период его господства во Франции получило развитие одно из самых влиятельных идеологических движений во всей ми­ровой истории, получившее название «Просвещение». Два этих ис­торических феномена, развиваясь в тесной взаимосвязи, явились важнейшими причинами Великой французской революции, которая стала поворотным событием в истории не только Фран­ции, но и всего мира. И на эти события стоит обратить своё внимание.

Трактовка причин буржуазной революции на протяжении этого времени историками формулируется разная. Рассмотрим основные моменты этого события, чтобы понимать контекст теракта в Ницце.

Что написано в учебниках истории?

Кто взял Бастилию? И зачем это было нужно?

Бастилия сегодня неразрывно ассоциируется с Великой французской революцией. Ведь День взятия Бастилии — 14 июля 1789 года — стал началом эпохальных изменений в стране. И даже не только во Франции, но и во всей Европе. Запомним это. Но кто взял Бастилию? Почему она была так важна и чем это событие так примечательно? Что об этом пишут источники?

Массовые столкновения народа с армией начались 12 июля 1789 года. Беспорядки в Париже продолжались следующие два дня. Бастилия в тот период была политической тюрьмой, олицетворявшей злодеяния королевского режима в отношении тех, кто смел выступить в оппозиции к нему.

Взятие Бастилии по замыслу идеологов является одним из главнейших символов этой революции — борьбы с монархическим произволом. Однако те, кто взял Бастилию, были наверняка весьма удивлены. В этот момент в тюрьме содержались лишь семеро заключённых. Впрочем, важен был сам факт падения этой твердыни.

Предпосылки революции

Многие исследователи истории, изучая те или иные революционные события, всегда пытаются выделить два комплекса их причин: выгоду определённых социальных групп в стране и непосредственные условия, позволившие осуществить преобразования. В конце XVIII века Франция представляла собой абсолютную монархию, где власть короля опиралась на сильно бюрократизированный государственный аппарат. Однако такая система, бывшая прогрессивной ещё полтора столетия назад, к отмеченному периоду превратилась в устаревшую и реакционную (как и сегодняшняя бюрократизированная система Евросоюза). Развитие идей просветителей того времени, в частности, идей общественного договора и сословного представительства в парламентских структурах, приводило к конфликту между королём и аристократией, аристократией и буржуазией, крестьянством и всеми высшими сословиями, всё более интенсивно эксплуатировавшими его. Более того, обнаружилось, что так называемый Старый порядок только способствовал наметившемуся отставанию от Англии.

Революционным событиям непосредственно предшествовал парламентский кризис в стране в 1787 и 1789 годах, вызванный требованиями Третьего сословия (то есть низшего) больших политических прав (ведь они составляли 96% населения страны). Как пишут учебники: «Попытка короля распустить Учредительное собрание дала старт движениям «народных масс».

Результаты революции

В августе 1789 года была принята французская Декларация прав человека и гражданина (уже была принята Конституция США 1776 года, от которой многое было заимствовано). Двумя годами позже была ратифицирована первая в истории Франции (и четвёртая в истории Европы) Конституция. По одним оценкам, революция продолжалась до 1794 года, когда был осуществлён Термидорианский переворот, устранивший якобинскую диктатуру Максимилиана Робеспьера, по другим — до 1799 года, когда произошёл новый государственный переворот, приведший к власти Наполеона Бонапарта. К сожалению, далеко не всегда революции приводят к желаемым результатам для народа. И не всегда её плодами пользуются движущие силы. Вот и те, кто взял Бастилию, так и не получили желаемого. Уже спустя сорок лет после события была восстановлена на престоле династия Бурбонов. Однако народ Франции (да уже и всей Европы) имел успешный опыт борьбы с абсолютизацией власти. Следующая французская революция случилась уже в 1848 году и распространилась по всему континенту. Этим движениям дал старт именно Париж. Бастилия же стала неизменным их символом.

Сегодня день взятия тюрьмы чтится во Франции как общенациональная святыня, а 14 июля ежегодно отмечается с размахом, сравнимым с празднованием Дня независимости.

Такое официальное толкование событий тех дней читаем мы в учебниках истории. Надо отметить, что это описание не выходит за рамки 3 порядка моделей рассмотрения исторических процессов, о которых можно прочитать в статье «Исторические модели: заговор маршалов перед 22 июня 1941 года» (https://informacenter.ru/2015/06/predatelstvo/). А как же другие порядки? Как на них выглядит Великая французская революция?

Мифы о Французской революции

Долгие годы Французская революция конца XVIII века, положившая начало эпохе Наполеоновских войн, именовалась не иначе как Великая, а её последствия для Франции оценивались как весьма и весьма прогрессивные. Кто только не приложил руку к формированию такого рода представлений: и французские либеральные историки, и русская демократическая интеллигенция, и, конечно же, современные либералы. Между тем сегодня очевидно: такое прочтение французского прошлого — не более чем миф.

Переформатирование памяти

У современников Французская революция XVIII века оставила тяжёлые воспоминания: экономическая разруха, террор, кровопролитные войны…

Входили, правда, в революционное наследие и так называемые принципы 1789 года: суверенитет народа, равенство граждан перед законом, свобода личности, слова и совести, неприкосновенность собственности, единая система налогообложения, признание естественных прав человека и проч. Однако поклонники этих принципов — либералы — в начале эпохи Реставрации (1815 — 1830) составляли явное меньшинство. У большинства же французов, переживших революцию, её заманчивые либеральные лозунги и благие обещания неизменно ассоциировались с печальной реальностью экономической разрухи.

Но постепенно в общественную жизнь пришло новое поколение, для которого революция была уже не лично пережитым опытом, а преданием минувших дней (как это произошло потом и в России-СССР).

Чтобы сделать её образ привлекательным для молодёжи, талантливые (и тоже молодые) либеральные историки Луи-Адольф Тьер и Франсуа-Огюст Минье описали в своих трудах революцию как неизбежный результат всего предшествующего развития страны. Суть их трактовки состояла в том, что средний класс, сила которого неуклонно крепла на протяжении нескольких столетий, возглавил движение народа против деспотизма королевской власти и доминирующего положения дворянства. Именно средний класс разрушил прогнивший Старый порядок и открыл дорогу к установлению нового, прогрессивного мироустройства. Описание опять-таки не выходит за рамки третьего порядка исторических моделей.

Такое переформатирование памяти оправдало себя: участники всех последующих французских революций, которых на протяжении XIX века оказалось ещё немало, вдохновлялись образом именно этой, первой революции, которую они считали олицетворением прогресса.

Заметки на полях

В России либеральная интеллигенция XIX века пошла ещё дальше, сотворив, по определению Александра Герцена, «культ Французской революции» и рассматривая её как провозвестие светлого будущего и своей страны.

Интересно, что нигде больше, кроме России, эту революцию не додумались называть Великой — даже у неё на родине. А у нас и поныне нередко можно услышать отголоски этого былого культа в употреблении замшелого понятия-анахронизма «Великая французская революция», давно отвергнутого профессиональными историками.

В самой же Франции трактовка революции как перехода от склоняющегося к упадку Старого порядка к современному обществу получила в XIX — XX веках дальнейшее развитие в либеральной историографии, а затем, с некоторыми нюансами, и в трудах исследователей, принадлежавших к тем или иным направлениям социалистической мысли. Характерной стала принятая историками-марксистами чеканная формулировка:

В результате буржуазной революции Франция перешла от феодализма к капитализму.

Во второй половине ХХ века сторонники такой интерпретации провозгласили её классической. Впрочем, столь удивительная «самоканонизация» отнюдь не свидетельствовала об абсолютной уверенности самих приверженцев в бесспорности трактовки. Как раз наоборот, именно тогда все её ключевые положения подверглись атаке со стороны историков так называемого критического направления.

Первым предложил критически взглянуть на всё то, что ранее беспрекословно принималось на веру, английский историк Альфред Коббен. В 1954 году он выступил с лекцией, которая так и называлась — «Миф Французской революции».

Впоследствии классическая трактовка происшедшего тогда во Франции подверглась скрупулёзному критическому анализу в работах французских, американских, немецких, а с 1980-х годов и российских исследователей.

Сегодня картина революции, случившейся на исходе XVIII века, представляется совершенно иначе, чем ещё относительно недавно. Оказалось, что созданная либеральными историками эпохи Реставрации и доминировавшая на протяжении многих десятилетий интерпретация революции и в самом деле являла собою миф или, точнее, череду мифов.

Характеристика мифов о французской революции

Первый из таких мифов — утверждение об экономической неэффективности Старого порядка, якобы превратившегося в тормоз для дальнейшего развития страны.

Как показывают проведённые в последние десятилетия изыскания по экономической истории Франции, в последней четверти XVIII века это была одна из самых богатых и многолюдных стран Европы, по численности населения уступавшая лишь России (27 млн против 30 млн). Наблюдавшийся в течение всего столетия демографический подъём — следствие устойчивого экономического роста. Особенно быстро развивались сектора экономики, связанные с колониальной торговлей. По её общему объёму, увеличившемуся за этот период в 4 раза, Франция вышла на второе место в мире после Великобритании. Причём разрыв между двумя странами неуклонно сокращался, ибо темпы роста французской внешней торговли были намного более высокими.

В сфере тяжёлой промышленности Франция тоже лишь немногим уступала Великобритании. Только эти две страны к 1789 году могли похвастаться такими технологическими нововведениями, как применение паровых машин и выплавка чугуна с использованием кокса в качестве топлива.

Заметный прогресс наблюдался и в сельском хозяйстве. Рост валового продукта в этом секторе с 1709 по 1780 год составил около 40%.

Таким образом, об экономической неэффективности «Старого порядка» говорить не приходится. Что же стало причиной революции?

Следует вспомнить, что начало XIX века — это эпоха Наполеоновских войн, целью которых Наполеон может и считал удовлетворение своих личных амбиций, но те, кто организовали Французскую революцию и дальнейший, надо отметить, закономерный приход сильного правителя — фюрера всей Франции, имели далекоидущие планы:

• во-первых, целью было объединение Европы под единым началом (в то время — французским) — состав Великой армии был поистине интернационален: итальянцы, неапольцы, баварцы, саксонцы, вестфальцы, поляки, литовцы, швейцарцы, пруссаки, австрицы, испанцы, потругальцы — около 40% армии составляли не французы;
• во-вторых, целью было — решение русского вопроса, каковая попытка повторилась и в XX веке, хотя Отечественная война 1812 года пока не была войной на уничтожение;
• в-третьих, как и США, как и Россия, Франция была одним из проектов формирования определённого нового типа общества, который бы удовлетворил потребности заправил Западной цивилизации по сохранению толпо-«элитарного» общественного устройства. В отличии от США, где территория была зачищена, а население и идеология привнесены из Европы, от России, где проект реализовывался при использования того населения, что уже жило на территории, а идеология была привнесена из Европы, Французский проект реализовывался с населением самой Европы и идеологией собственной. Европейские идеи рабовладения — основа экономического роста Франции в те времена.

Второй миф классической историографии — непримиримые противоречия между дворянством (феодалами) и торгово-промышленными слоями общества, составлявшими верхушку непривилегированного третьего сословия. На самом деле, как показывают новейшие исследования, эти две социальные группы достаточно мирно сосуществовали и неплохо взаимодействовали между собой.

Надо сказать, что дворяне сами активно занимались предпринимательством. Им, к примеру, принадлежало до половины всех металлургических предприятий во Франции. Охотно участвовали они и в атлантической торговле, и в финансовых операциях. В свою очередь, разбогатевшие предприниматели незнатного происхождения считали, что лучшее применение их возросшего капитала — это получение дворянского звания посредством покупки должности или земельного владения, дававших право на титул.

Неудивительно, что во время революции большинство предпринимателей, имевших депутатский мандат, придерживались весьма умеренной, а то и вовсе консервативной политической линии. Не дал этот общественный слой и ни одного сколько-нибудь заметного лидера революции. Но кто же в таком случае осуществил революционные преобразования?

Ту социальную группу, что возглавила революцию, современная историческая литература обозначает термином «просвещённая элита». Это политически активное меньшинство сформировалось во второй половине XVIII века, когда вся Франция мало-помалу покрылась густой сетью разнообразных общественных объединений — естественно-научных, философских и агрономических кружков, провинциальных академий, библиотек, масонских лож, музеев, литературных салонов и др., ставивших себе целью «распространение культурных ценностей Просвещения». А сами идеи Просвещения были запущены в общество определёнными «мозговыми» трестами. Можно даже назвать это общее повальное, синхронизированное увлечение — заговором Просвещения.

В отличие от традиционных для «Старого порядка» объединений эти ассоциации имели внесословный характер и демократическую организацию. Среди их членов можно было встретить и дворян, и священнослужителей, и чиновников, и представителей образованной верхушки третьего сословия. Должностные лица таких обществ, как правило, избирались голосованием на конкурсной основе в лучших традициях масонских лож, из которых и была подчерпнута вся архитектура просветительских объединений.

Просветительские ассоциации разных городов имели между собой тесные и постоянные связи, образуя единую социокультурную среду, в которой и появилось сообщество представителей всех сословий, объединенных приверженностью идеалам Просвещения, — просвещённая элита. Так сегодня, оранжевые революции готовяться посредством формирования социокультурной среды молодёжи через социальные сети.

Именно она и стала ведущей силой движения против абсолютной монархии, а в дальнейшем дала революции подавляющее большинство лидеров.

И наконец, третье, основополагающее для классической трактовки Французской революции XVIII века положение — о благотворном влиянии преобразований на последующее экономическое развитие страны и распространение в ней капиталистических отношений — сегодня также признано мифом. Воздействие революции на экономику Франции чаще всего определяют теперь ни больше ни меньше как катастрофу, которая только подтверждает утверждение:

Революция отбрасывает общество на 25 лет назад.

Торговля и промышленность страны очень сильно пострадали от революции. Посягательства на крупную собственность стали неотъемлемым атрибутом массовых волнений революционной эпохи — начиная с печально известного Дела Ревельона, когда в апреле 1789 года парижские люмпены разгромили большую и процветающую обойную мануфактуру в Сент-Антуанском предместье. А уж на пике революции, во времена террора, поводом для репрессий могло стать само по себе занятие предпринимательством, которое тогда презрительно называли негоциантизмом.

Так, будучи одной из многих влиятельных фигур, участвующих во Французской революции, Робеспьер стал одним из доминирующих игроков во время «Большого террора» — периода крайнего насилия, когда «враги революции» были преданы гильотине. Он утверждал, что террор был «эманацией добродетели». Согласно историческим источникам, Робеспьер вскоре был сам казнён на гильотине.

Революция привела к глубочайшему спаду экономической деятельности во Франции. К 1800 году объём промышленного производства составлял всего 60% от предреволюционного уровня. Вновь к показателям 1789 года производство вернулось лишь к 1810-му. И это несмотря на существовавший в эпоху революции и Наполеоновских войн высокий спрос на военную продукцию. О технологических новинках, появившихся ещё при «Старом порядке», пришлось на время забыть. В Англии применение паровых машин за эту четверть века приобрело массовый характер, а во Франции практически полностью сошло на нет и возобновилось уже только в эпоху Реставрации.

Передел земли в пользу мелких собственников и связанное с ним упрочение традиционных форм крестьянского хозяйства оказали большое влияние на специфику промышленного переворота во Франции ХІX столетия. С одной стороны, замедлился отток населения из сельской местности в города, и образовавшийся из-за этого дефицит рабочих рук существенно сдерживал развитие промышленности. С другой — раздробление крупных хозяйств и передача их по частям крестьянам на долгие годы определили снижение уровня агрикультуры. По урожайности большинства зерновых Франция вышла на дореволюционный уровень только к середине XIX века!

Конечно, в актив революции можно занести успешное завершение тянувшегося не одно десятилетие демонтажа сеньориального комплекса, ликвидацию ремесленных цехов, таможен внутри страны, избавление от налогового иммунитета привилегированных сословий. Эти меры и вправду благоприятствовали капиталистическому развитию экономики. Но здесь революционные власти лишь продолжали ранее проводившуюся политику министров «Старого порядка». Другие европейские страны провели аналогичные реформы с гораздо меньшими издержками. Для Франции же социальная и экономическая цена подобных преобразований оказалась, увы, несоизмеримо выше их полезного эффекта. А глобальный эффект от революции был нивелирован русской армией, которая сделала Французский проект глобализации — несбыточным.

Как видим, от прежнего оптимистического изображения Французской революции как локомотива прогресса теперь мало что осталось. В свете проведённого исследователями критического анализа оно растаяло как мираж.

Впрочем, значения Французской революции как основательницы политической культуры современности и матрицы всех революций Нового и Новейшего времени никто не отменял. Поскольку формы и методы проведения либерально-буржуазной революции нашли применение и на революции 1917 года в России, и на распаде СССР.

Вторая часть о роли масонства «Теракт в Ницце в День взятия Бастилии — к чему бы это? Часть 2 — Роль масонства» https://informacenter.ru/2016/07/terakt-nizza-02/