Ни для кого не является секретом то, что практически все средства массовой информации России, за редким исключением, находятся под контролем либералов. Даже те средства массовой информации, которые финансируются государством и регионами и провозглашают «патриотические» декларации — входят в это число. Почему так происходит?

ВИДЕОВЕРСИЯ СТАТЬИ:

Чем «кормят» либеральные СМИ

Это связано в первую очередь с тем, что кадровая база для средств массовой информации готовится системой образования, которая также находится в руках либералов. Мы уже неоднократно описывали суть либерализма, которая заключается в том, чтобы не дать индивиду стать Человеком и паразитизме на труде общества.

Чем собственно нас «кормят» либеральные СМИ последние год-два? Это новости про курс рубля, цены на нефть, санкции Запада в отношении России и действия Центробанка, администрации президента, правительства и Думы на эти факторы.

Как результат — налицо ухудшение потребительского благополучия подавляющей массы населения России в 2014 — 2015 годах. При этом СМИ старательно пытаются убедить читателей и телезрителей в том, что это ухудшение качества жизни — не неотъемлемое свойство либерально-рыночной экономической модели, а неизбежная плата за «Крым наш!» и за политический курс В.В. Путина, а именно: за гонения Кремля на оппозицию, борющуюся с коррупцией, агрессию против проевропейски настроенного народа Украины, поддержку диктаторского режима Башара Асада в Сирии, обострившую отношения России с Турцией. О том, что если Россия избавится от Путина, то сразу же «общечеловеки» её поддержат и жизнь улучшится, россияне должны догадаться сами и поддержать внутренние оппозиционные силы и зарубежных кураторов в избавлении от коррумпированного режима.

«Патриотические» СМИ

Возражающие такого рода взглядам «патриотически» ориентированные СМИ в своей информационной политике были бы убедительны, если бы общее ухудшение экономического положения большинства населения государственная власть смогла бы компенсировать. Попытки федеральных СМИ убедить читателей и телезрителей в правильности реакции органов исполнительной власти страны на конъюнктуру мировых рынков и санкции Запада, в эффективности принимаемых ими мер по развитию реального сектора экономики нашей страны — оказываются не состоятельными в силу того, что носят характер демагогии на финансово-экономические темы и заведомого вздора.

Этот вздор, естественно, не подтверждается ростом покупательной способности семейного бюджета подавляющего большинства населения, импортозамещение носит единичный характер, в том числе и потому, что Центробанк РФ, будучи местным филиалом Федерального резерва США, на протяжении всего времени своего существования душит реальный сектор ростовщической удавкой, вследствие чего и возникает зависимость от импорта, а иностранный капитал реально контролирует многие отрасли экономики России и почти все торговые сети, осуществляющие сбыт основной массы товаров конечному потребителю — как пищевой продукции, так и продукции технического характера, а главное — информационных продуктов.

Как следствие, Центробанк РФ не выполняет единственной своей конституционной обязанности — обеспечения устойчивости рубля, а его руководство на протяжении всего времени действия конституции 1993 г. не несёт за это никакой ответственности.

Устойчивость рубля

К тому же «устойчивость рубля» — термин юридически не определённый, а в экономической науке — дискуссионный, т.е. не понимаемый однозначно всеми. Полагать, что устойчивость рубля — это его стабильный обменный курс по отношению к ведущим мировым валютам, — ошибочно, поскольку регулирование обменного курса это бесструктурное управление экспортно- импортным обменом: курс растёт — возможности экспорта ухудшаются, возможности импорта улучшаются; курс снижается — возможности экспорта улучшаются, возможности импорта ухудшаются.

Единственно неоспоримые показатели устойчивости денежной единицы — покупательная способность минимальной зарплаты по отношению к потребительской и инвестиционной корзинам производящих отраслей определённого состава. Соответственно, интегральным показателем устойчивости является нулевая (в пределах ошибки сбора экономической статистики) либо отрицательная инфляция.

Иначе говоря: сталинская политика планомерного снижения цен по мере развития экономики и нарастания её способности удовлетворять жизненные потребности всех членов общества — это для умных и добрых людей, а для «альтернативно одарённых», бессовестных и бесстыжих — рыночный либерализм, невмешательство государства в кредитную и эмиссионную политику транснационального надгосударственного банковского сообщества и инфляция — как один из инструментов гарантированного обворовывания народа на узаконенных антинародной либеральной властью основаниях.

СМИ Карелии

В этих условиях СМИ Карелии вне зависимости от политической ориентации выглядят очень бледно и не способны ничего внятно разъяснить людям, по какой причине сообщения носят в основном информативно-декларативный характер с отсутствием анализа ситуации и сводятся к местечковым событиям. Региональная власть, хотя во многом является заложницей решений на федеральном уровне, тем не менее не может решить вопросы, которые в её компетенции, например, наладить подготовку нелиберальных кадров и начать осуществлять стратегическое планирование, несмотря на неоднократные указания Президента в этом ключе. Что говорит о том, что позиции либеральных кадров в Правительстве Карелии по-прежнему сильны.

Управление и люди

В условиях, пока в России не осуществлена ликвидация управленческой безграмотности — а этим не занимается ни государство, ни руководство регионов, вся политика делается не на основе публичного обсуждения проблем и выработки решений с вовлечением максимально широких слоёв общества, а на основе принципа «кто знает — тот поймёт, а кто не знает или не смог понять — это его проблемы». Либерализму невыгодно повышать меру понимания в обществе, что грозит для него потерей управления.

Но даже сокрытие реальных механизмов управления не самодостаточно, а реализуется в русле определённой социальной психодинамики — коллективной психики общества при непрестанном изменения её алгоритмики и информационного содержания, иными словами — народ постоянно меняется, люди умнеют, это вынуждает либералов постоянно подстраиваться под ситуацию.

Социальная психодинамика общества так или иначе воздействует на процессы протекающие на всех приоритетах обобщённых средств управления / оружия как в аспекте собственного управления, так и в аспекте защиты от «гибридной» агрессии противника извне. Однако взаимосвязи социальной психодинамики с каждым из уровней этой иерархии — своеобразны.

На поверхности сегодняшнего дня безусловно лежат финансово-экономические процессы, именно они активно «перетираются» в СМИ. Однако они представляют собой всего лишь 4-й приоритет обобщённых средств управления/оружия и их роль в формировании психодинамики будущего далеко не решающая, хотя практически всё в жизни общества нуждается в том или ином финансировании и экономическом обеспечении.

Решающую роль в отношении формирования психодинамики будущего играют обобщённые средства управления/оружия более высоких приоритетов:

• третьего, это — идеологии (включая вероучения традиционных и новомодных конфессий) и прикладные научные теории, на основе которых решаются задачи предсказуемости последствий деятельности во всех сферах жизни общества;
• второго — матрично-алгоритмического, иначе говоря, историко-хронологического, поскольку алгоритмичность течения истории выражается в хронологии событий, а политики — в согласованности по времени действий разных субъектов;
• первого — методологического, к которому относится учение о познавательно-творческой деятельности людей и обществ.

В Багдаде всё спокойно?

И если ограничиваться рассмотрением только финансово-экономической составляющей жизни России, то у либералов вроде бы всё в порядке: вопрос окончательного экономического краха «режима В.В. Путина» под воздействием ростовщической удавки Центробанка и ограничения им эмиссии рубля под предлогом «сдерживания инфляции» — это дело времени. И либералы не торопятся: им важен результат, а не «декларация о достижении успеха» к некоторой значимой для них «круглой дате».

Если анализировать денежное обращение, сопровождающее продуктообмен в обществе, на основе правил Кирхгофа, то для того, чтобы возникла инфляция, необходимы одно из следующих действий или их некоторое сочетание:

• осуществлять эмиссию денежной массы более высокими темпами, чем растёт производство в реальном секторе, исчисляемое в неизменных ценах (ценах базового периода);
• сократить производство ниже уровня прежнего платёжеспособного спроса, что повлечёт за собой больший или меньший избыток денежной массы в обращении и соответственно — рост цен;
• стимулировать рост цен кредитованием под процент, что также ведёт к спаду производства по мере утраты обществом и предприятиями покупательной способности при ограничении эмиссии под предлогом «борьбы с инфляцией». Центробанк и Минэкономразвития на протяжении уже более, чем двух десятилетий убивают реальный сектор экономики России третьим способом. Дума и Совет Федерации — этого понять не в состоянии вследствие нравственной порочности депутатов и сенаторов.

Мы должны отказаться от явно непропорциональных, если не сказать дискриминационных отношений между кредитными финансовыми организациями и реальным сектором нашей экономики, сделать кредитные ресурсы доступными для бизнеса.

О каком экономическом развитии может идти речь в обрабатывающих отраслях, в сельском хозяйстве — главных локомотивах будущего экономического роста, если половина полученной ими прибыли уходит на оплату процентных платежей, а вторая половина — на возврат кредитов.

То есть весь инвестиционный ресурс, прибыль этих отраслей уходит кредитным организациям. Утверждение о том, что у нас дорогие деньги, потому что высокая инфляция, не соответствует элементарной экономической логике, всё с точностью наоборот.

Рост инфляции генерируют кредитные учреждения высокой процентной ставкой. Если в ближайшее время учётная ставка Центрального банка станет примерно такой же, как у западных финансовых регуляторов, то инфляция снизится до 2 — 3 процентов в год, а экономика начнёт набирать обороты — при условии, конечно, заслона перетоку денег в спекулятивный оборот (Евгений Савченко, губернатор Белгородской области).

Однако не всё у либералов в порядке: это выражается в том, что они обратились к проблематике, относимой нами к первому — третьему приоритетам обобщённых средств управления / оружия, и соответственно — к проблематике управления формированием будущей психодинамики общества.

Будущее психодинамики общества

Издание «КоммерсантЪ-власть» 18.01.2016. опубликовало статью Андрея Быстрицкого «Информационная ситуация. Как новые медиа влияют на развитие демократии, политической активности и осведомленность людей о происходящих в мире событиях». Читаем:

Новые медиа несут новые риски, и поскольку могущество современных коммуникаций, вступивших в эру изобилия, велико, то и опасности соответственно выросли. И главная из них в том, что огромное количество людей погружается в своего рода когнитивный диссонанс. Причина этого диссонанса — в неспособности понимать и, соответственно, адекватно пользоваться информацией. И отсюда поразительные результаты: относительная деградация целых слоев населения и своего рода социальный регресс в целых регионах. Один из ярких примеров — «Исламское государство» (запрещено в РФ). Разрыв между наличным и доступным знанием существовал всегда, но масштабы этого разрыва и степень его влияния на поведение были иными.

Далее:

Таким образом, сочетание когнитивного диссонанса, информационных технологий в руках потребителей и явления «разделяемой реальности» создает новый и очень опасный коктейль, потребляя который, человечество вполне в состоянии подорвать основы многих современных демократических обществ.

Потом констатируется факт:

Обывателю приходится или признать, что он дурак, а это мало кому хочется, или же, допуская свою малую компетентность, отправиться учиться, что практически невероятно.

Вследствие такого раздвоения реальности в миропонимании обывателя в казалось бы вполне демократических по критериям либералов обществах непрестанно нарастает доля тех, кто аполитичен и не участвует в выборных процедурах буржуазно-либеральной демократии.

Согласно данным Pew Research, в Германии за последние 16-17 лет интерес к политическим новостям упал с 38 % до 24 %. Аналогичные явления наблюдаются и в других странах Западной Европы и в США. Наиболее существенное падение интереса к политической жизни наблюдается или у молодых людей (сравнительно с такими же молодыми людьми, скажем, 25 лет назад), или среди малообразованных и, соответственно, малообеспеченных слоев населения. Кроме того, в спектре новостей о политической жизни и о самих политиках наблюдается также вполне заметный рост негативной информации о кандидатах и политических деятелях. Это, безусловно, связано еще и с ощущением профанации политики. Так, еще в 1970-х годах опросы показывали, что в европейских странах бытовало мнение, что для того, чтобы стать, к примеру, членом парламента, надо обладать какими-то специальными знаниями, способностями и вообще чем-то отличаться от “обыкновенного” человека. Но в наше время подобные мнения не распространены, скорее наоборот,— предполагается, что успеха в политике добиваются какие-то исключительно ловкие и беспринципные люди.

И такая тенденция не ведёт в некое хотя и неведомое, но прекрасное будущее, поскольку если толпа не видит в буржуазно-либеральной демократии гаранта своего благополучия и склонна полагаться на чужое мнение и даже может соглашаться с ним, заведомо зная, что оно несостоятельно, то это создаёт предпосылки к уничтожению буржуазно-либеральной демократии и становлению диктаторского режима.

Может проявляться и более радикальное поведение, связанное не просто с игнорированием непонятной и чуждой реальности, а, к примеру, с отрицанием ее или даже желанием ее изменить, подчас насильственными средствами. И все бы было сравнительно просто, если бы не два уже упомянутых обстоятельства: «разделяемая реальность», то есть желание совпадать со значимым большинством окружения, со своей референтной группой|, и массовые сетевые коммуникации, в которых хозяином стал сам потребитель, он же и распространитель информации. В результате появляется шанс на создание совершенно химерических образований. (…) Мы видим, что всякие новые коммуникативные возможности используются одними для манипуляции другими, для подавления инакомыслия, укрепления власти самых чудовищных режимов. Без радио не был бы возможен фашизм, телевидение, хоть и ограниченное, прекрасно работает в Северной Корее, а одно из самых чудовищных образований нашего времени ИГ можно считать одним из пионеров в использовании современных коммуникаций, в том числе в форме изощренной вирусной рекламы.

В целях профилактирования кошмара диктаторского манипулирования толпой в условиях утраты либералами Запада глобальной монополии на формирование миропонимания (менталитета) толпы делается вывод:

Обществу просто необходима профессия, представители которой предлагали бы людям цельную, понятную картину мира.

Такими профессионалами, по мнению А. Быстрицкого, должны стать журналисты:

Вартан Григорян считает, что такой профессией должна стать журналистская деятельность, поскольку в настоящий момент нет какой-либо другой профессии, которая могла бы справиться с этой задачей. В нашем светском обществе мало кто верит проповедям священников, библиотекари заменены «Википедией», а к тому моменту, когда новоиспеченные учителя покидают свои альма- матер, их образование, их знания уже и не очень-то актуальны. Так какая же профессия способна взять под свою ответственность формирование нашего мировоззрения? Он утверждает, что это должна быть журналистская деятельность. Современный журналист в более или менее рыночных медиа живёт в трех координатах: достоверность, значимость, оценочность. А это значит, что он вольно или невольно следует общему мейнстриму. «Я далек от иллюзий по поводу легкости превращения журналистики в просвещающую силу современности, в силу хотя бы необходимости следования рыночным механизмам, в том числе и потворства аудитории, которая страшно придирчива и живёт в мире своих многократно мультиплицируемых иллюзий. Но с другой стороны, демократия и свобода — вовсе не результат усилий большинства. К свободе приводили не восстания рабов, хотя они и играли определенную роль, а целенаправленные усилия меньшинства, уверенного в необходимости установления определенного порядка вещей, в том числе и в интересах пресловутого большинства». Иначе, похоже, нас ждет власть электронной толпы, и не важно будет ли эта толпа против абортов или же за так или иначе понимаемые исламские ценности. Важно то, что толпа и иллюзия демократии, поддерживаемой толпой, — верный путь к тоталитаризму и отмене всех свобод.

Чего в этом коктейле из глупости и цинизма больше, каждый пусть решает сам. Тем не менее, если быть внимательным к мелочам, то в начале может сложиться впечатление, что автор обеспокоен перспективой краха реальной демократии, якобы существующей в Западной либеральной цивилизации «прав и свобод человека», но в конце статьи он говорит уже об «иллюзии демократии, поддерживаемой толпой», перспективой краха которой он в действительности и обеспокоен.

Реальная демократия

Из этого обстоятельства проистекает незатейливый вопрос к либералам: А реальную демократию вы строить не пробовали? Но чтобы построить реальную демократию, надо иметь жизненно состоятельный ответ на вопрос: В чём суть реальной демократии и в чём суть иллюзорной? Ответ на последний вопрос действительно связан с темой, затронутой А. Быстрицким.

Реальная демократия предполагает не только компетентность в проблематике политики подавляющего большинства членов общества, которое не может быть аполитичным, но и ответственность этого подавляющего большинства как за свои ошибки, так и за ошибки лиц, уполномоченных обществом властвовать в результате осуществления тех или иных демократических процедур.

Если оставить в стороне вопрос о совестливости, полагая его решённым в том смысле, что человек состоявшийся это — воля, подчинённая диктатуре совести, то остается вопрос о компетентности этого большинства в непрестанно текущей политической проблематике. Если соотноситься с моделью формирования этой компетентности, описываемой А. Быстрицким, то в обществе есть некое сообщество, функция которого — вырабатывать стандарт миропонимания и внедрять этот стандарт в психику подавляющего большинства членов общества. Последнее обстоятельство подразумевает наличие неких технологий внедрения стандарта. Т.е. задача поддержания реальной или иллюзорной компетентности — двухэтапная: на первом этапе кто-то должен выработать стандарт компетентности и технологии его внедрения; на втором этапе стандарт должен внедряться посредством технологий.

Если соотноситься с тем, кто по версии А. Быстрицкого был носителем технологий внедрения стандарта компетентности в психику большинства членов общества в разные эпохи, то последовательность такая: сначала священнослужители, потом с началом эпохи светских культур эта миссия перешла к библиотекарям, учителям, профессорско-преподавательскому составу вузов. Но о том, что журналисты в прошлом уже выполняли эту функцию, А. Быстрицкий почему-то умолчал, хотя прессу стали характеризовать именно как «четвёртую власть» ещё в XIX в. В эпоху интернета журналисты утратили эту социальную функцию.

Причин этому несколько:

• во-первых, журналисты заврались, и общество стало осознавать, что журналистика — инструмент манипулирования толпой, поэтому пресловутая аполитичность — одно из пассивных средств защиты людей от манипулирования ими;
• во-вторых, многие самочинные интернет-писатели (блогеры и т.п.) по уровню своей компетентности оказались выше выпускников журфаков вследствие того, что образование в области журналистики и пиара (PR) носит во всех странах дебилизирующий характер и успешно решает задачу дебилизации подавляющего большинства выпускников, ещё на стадии «кастинга» кандидатов при приёме в вузы на эти специальности, отдавая предпочтение тем, кто психологически ступил на этот путь ещё в общеобразовательной школе.

Поскольку журналистика является следствием системы высшего профессионального образования, готовящей дипломированных журналистов, то для того, чтобы журналистика будущего смогла снова принять на себя роль носительницы того или иного набора технологий внедрения в общество стандарта политической компетентности, необходимо изменить критерии пригодности в процессе «кастинга» кандидатов и систему профессиональной подготовки журналистов. Но именно этого либеральная журналистика сделать не может, поскольку стоит на позиции «либерал всегда праведен и безошибочен, порочны и ошибаются только противники либерализма».

Поэтому упования А. Быстрицкого на возобновление журналистикой миссии внедрения стандартов компетентности в общество — несбыточны. Кроме того, у журналистики есть хозяин, которому реальная политическая компетентность журналистики — не нужна: корпорация хозяев журналистики охраняет собственную некоторую политическую компетентность и свой монополизм в этой области. Именно вследствие этого А. Быстрицкий ничего не пишет о том, как вырабатывается реальная политическая компетентность и может ли она чем-нибудь отличаться от предлагаемого обществу стандарта политической компетентности.

Система «эзотеризм + экзотеризм»

Если обратиться к истории в поисках ответа на этот вопрос, то выяснится, что в древних цивилизациях реальную политическую компетентность вырабатывала жреческая профессиональная корпорация.

Когда она скурвилась, то возникло два стандарта компетентности:

• один — для себя (эзотеризм — учение для избранных властвовать, обеспечивающее превосходство над подвластными на основе освоения того, что ранее было названо учением о познавательно-творческой деятельности людей и обществ), сутью которого является воспроизводство навыков порождения и модификации стандартов компетентности (в том числе и политической) — обеспечивал выход на владение обобщёнными средствами управления первого приоритета;
• другой — для общества (экзотеризм — учение для подвластных, обеспечивающее их безусловную автоматическую зависимость от носителей эзотеризма) — блокировал возможности выхода на владение обобщёнными средствами управления первого приоритета — то есть на мировоззренческо-методологический уровень.

И каждый из стандартов внедрялся в общество и воспроизводился в нём на основе двух различных педагогических субкультур: педагогическая субкультура эзотеризма начиналась с воспитания личностной культуры чувств, а педагогическая культура экзотеризма подавляла культуру чувств и творческий потенциал и культивировала веру в слова авторитета, а потом — начитанность. Именно она досталась тем, кого А. Быстрицкий именует «священнослужителями», библиотекарям и журналистам как сообществам профессионалов — носителей технологии внедрения стандарта компетентности в общество. Система «эзотеризм + экзотеризм» была работоспособна в условиях, когда социально значимые знания и навыки (стандарт компетентности, в том числе и политической компетентности) были практически неизменны на протяжении жизни не менее, чем одного поколения (а несколько веков тому назад — на протяжении жизни нескольких поколений). Со второй половины ХХ века стандарты компетентности (в том числе и политической) безнадёжно и неоднократно устаревают в течение срока активной жизни одного поколения. Вследствие этого быстродействие системы «эзотеризм + экзотеризм» оказывается недостаточным для того, чтобы поддерживать стабильность основанных на ней систем социальной организации.

Именно эта управленческая несостоятельность культур, основанных на системе «эзотерим + экзотеризм», в нынешних обстоятельствах и является генератором проблем «когнитивного диссонанса», «раздвоения реальности», шизофреничности интернета, готовности толпы к принятию тоталитарных режимов, о которых пишет А. Быстрицкий, и прочих проблем, о которых он не пишет. Эта несостоятельность одинаково характерна как для тоталитарных беззастенчиво диктаторских режимов, так и для корпоративно-диктаторских иллюзорно-демократических либеральных режимов.

Т.е. поставленная А. Быстрицким задача сохранения иллюзорно-демократических режимов на основе блефа о соблюдении прав и свобод человека либералами — решения не имеет. Поэтому, как бы ни было омерзительно настоящее, — будущее России и всего мира не будет либеральным иллюзорно-демократическим.

Реальная управленческая компетентность

Управленчески состоятельным, т.е. непрестанно политически компетентным в таких условиях может быть только то общество, которое обеспечивает всем своим детям выход на уровень жреческой компетентности, т.е. гарантирует выход на владение обобщёнными средствами управления/оружия первого приоритета и соответственно — освоение навыков выработки смысла жизни общества и своего личностного смысла жизни в соответствии с объективными закономерностями всех шести групп, которым подчинена жизнь всякого индивида, социальных групп, культурно своеобразных обществ и человечества в целом:

1. Человечество — часть биосферы, и существуют объективные закономерности, регулирующие взаимодействие биосферы и Космоса и взаимодействие биологических видов в пределах биосферы.
2. Человечество — специфический биологический вид, и существуют специфические биологические видовые закономерности, регулирующие его жизнь.
3. Существуют нравственно-этические (по их существу ноосферные и религиозные) закономерности, регулирующие взаимоотношения обладателей разума и воли.
4. Культура вариативна, и существуют социокультурные закономерности, следование которым гарантирует устойчивость общества, а их нарушение способно привести его к исчезновению в течение жизни нескольких поколений.
5. Наша культура такова, что мы вынуждены защищаться от природной среды техносферой. Техносфера воспроизводится и развивается в ходе экономической деятельности, и существуют экономические закономерности, обуславливающие как развитие экономики, так и её деградацию или крах.
6. Всё вышеназванное в совокупности может приводить к конфликтам интересов и конфликтам разных видов деятельности, разрешением которых необходимо управлять. И существуют объективные закономерности управления. Именно на их раскрытие и повышение меры понимания общества направлена работа Информационно-аналитического центра и других общественных сил в нашей стране и за рубежом, которые работают на становление реальной глобальной демократии, но либералам этого не надо: они убеждены в том, что только они правы, и жизнь их ничему не учит.

Информационная политика в Карелии

В приложении к Карелии вышесказанное означает, что главнейшей задачей для общества и руководства республики является подготовка кадров, поскольку как известно «Кадры решают все!» Все остальные задачи, в том числе и ФЦП Республики Карелия, являются второстепенными по отношению к этой задаче. ФЦП будет выполняться людьми, а значит её выполнение полностью зависит от их нравственности и профессионализма. Подготовка кадров включает в себя как повышение меры понимания всего общества, так и выборочную подготовку крайне необходимых обществу управленцев экстра-класса. Именно выполнению этой задачи руководство России придаёт ключевое значение и, прежде всего, по этому параметру оценивается и будет оцениваться состоятельность региональной политики.

Информационная же политика в Карелии на сегодняшний момент определяется психодинамикой общества, поскольку, как уже говорилось ранее, основой для всех СМИ разной политической направленности являются либеральные воззрения, то ожидать быстрых и принципиальных созидательных изменений не приходится. Исключением может стать только целенаправленные появление и поддержка СМИ, работающих на основе русского варианта глобализации.

Чтобы быть в курсе последних новостей и содействовать продвижению этой информации:

Вступайте в группу Вконтакте: http://vk.com/inance_ru,

Жмите «Нравится!» в группе Facebook: http://www.facebook.com/informacenter.ru

И делайте регулярные перепосты.

Предлагайте темы статей, которые Вы хотели бы увидеть на нашем сайте.

Станьте со-авторами — присылайте свои материалы для размещения на нашу почту inance@mail.ru.

Благодарим Вас за сотрудничество!